Это рассказ об одном из самых ярких людей ХХ века - митрополите Никодиме (Ротове) . Он прожил всего сорок девять лет, но очень многое успел. Владыка Никодим был одним из тех, кто сохранил Церковь в страшные годы хрущевских гонений.
Он воспитал целое поколение пастырей, которые сегодня служат Христу и определяют курс корабля нашей Церкви. Его учеником был нынешний Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.
Митрополит Никодим
(в миру Борис Георгиевич Ротов) родился в 1929 году в деревне Фролово Рязанской области в семье служащего. По окончании средней школы поступил в Рязанский педагогический институт. В 1947 году принял монашеский постриг. Служил священником в Ярославской епархии, в 1955 г. заочно окончил Ленинградскую духовную академию. В 1970 г. защитил докторскую диссертацию. С 1957 года - архимандрит, с 1960 г. - епископ Подольский, затем Ярославский и Минский, с 1963 г. - Ленинградский.
В том же году, в возрасте 33 лет, возведен в сан митрополита. С 1956 по 1959 год возглавлял Русскую духовную миссию в Иерусалиме, с 1960 по 1972 годы - Отдел внешних церковных сношений Русской Православной Церкви. С 1963 года также председатель комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства. С 1974 года патриарший экзарх Западной Европы.
В 1975 году был избран президентом Всемирного совета церквей - экуменической организации, объединяющей христиан разных конфессий.
Перенес несколько инфарктов и скоропостижно скончался от сердечного приступа 5 сентября 1978 года в Риме.
В юности я задавался вопросом: зачем в православной традиции существуют столь торжественные богослужения, когда поет несколько хоров, служит несколько архиереев, масса прихожан - не протолкнуться… Гораздо лучше молиться в маленьком домовом храме: там чувствуешь невероятный духовный импульс. Ответ на этот вопрос я совершенно неожиданно получил от приснопамятного и глубоко, сыновне мною почитаемого митрополита Никодима (Ротова), иподиаконом которого я состоял в мои семинарские и академические годы. Однажды, в начале Великого поста, после чтения канона Андрея Критского, Владыка, по своему великопостному обычаю в черном клобуке с крестом, сел в машину. Он был заметно утомлен и чем-то озабочен. Однако, узнав, что я еще ничего, кроме церквей, в Ленинграде не видел, он попросил водителя своего автомобиля проехать по самым красивым местам вечернего города. Проезжая около Исаакиевского собора, я и задал Владыке свой наболевший вопрос. На это он мне ответил: «Знаешь, у меня как-то был разговор с Жариновым (уполномоченный совета по делам религии по Ленинграду и Ленинградской области). Он пытался мне запретить привлекать студентов из Академии к активному участию в богослужениях в Троицком соборе Александро-Невской Лавры: “Зачем вам это надо?”. Я ему ответил: “Мне как правящему архиерею это нужно, и студенты будут ходить на ежедневные и праздничные богослужения в Троицкий собор. Нет причин это запретить”. А тебе я скажу, что торжественное богослужение в таком соборе, как Троицкий, - это на сегодня одна из возможностей Церкви свидетельствовать о своем присутствии в обществе. Церковь есть духовная лечебница. Мы должны лечить общество, даже будучи сами видимо слабыми. А если люди не будут знать, что мы есть, то как лечить? Запомни, богослужение на сегодня - наше главное свидетельство, и чем оно уставнее и торжественнее, тем оно действеннее».
Наш разговор шел в один из самых сложных периодов в истории Русской Церкви, это было время после хрущевских гонений.
Благословение
Мы познакомились в Троице-Сергиевой Лавре, куда я приехал с поручением от митрополита Иосифа из родной Алма-Аты. Стояла весна, Пасхальные дни, канун недели Жен-мироносиц. Поздним вечером, когда никого уже не было, я прогуливался по территории Лавры. Вдруг из Патриарших покоев выходит митрополит Никодим, без посоха, в белом клобуке. Несет огромную хрустальную вазу. Я подхожу к нему, прошу благословения. Он ставит вазу на ступеньки Михеевской церкви, благословляет, вновь берет вазу и начинает расспрашивать, откуда я, где учусь, какие у меня иностранные языки, что собираюсь делать в жизни… Я рассказываю об институте (в то время я учился в Алма-Атинском институте иностранных языков), о том, что через год, видимо, буду поступать в семинарию. Я так был поглощен разговором, что - верх моей неучтивости! - даже не предложил Владыке донести его вазу!
Через год, когда я уже стал семинаристом Троице-Сергиевой Лавры, меня вызвали к инспектору семинарии и спросили, откуда я знаю митрополита Никодима. Я очень удивился этому вопросу. Оказалось, что Владыка приглашает меня к себе: ежегодно в январе у него проходили встречи с участием представителей разных конфессий, и он вызывает меня к себе, в свою московскую резиденцию в Серебряном бору, чтобы помогать при приеме гостей. Я поехал, был принят хорошо, как старый знакомый. Вечер прошел, и я, благословившись, уехал, будучи уверен, что это был разовый визит. Но меня вновь вызвали к Владыке, в Отдел внешних церковных сношений. Митрополит Никодим ехал на богослужение в Елоховский собор, нужно было его сопровождать. Во время службы я держал Владыке служебник, поскольку ничего больше пока не умел. Он стал все чаще приглашать меня, обучать и спустя какое-то время взял в штат иподиаконом.
Интронизация Патриарха Пимена
В «Стреле»
У Владыки был сложный график жизни. Рабочую неделю он трудился в Москве. По завершении этих трудов, то есть в пятницу вечером, мы брали его чемоданчик-дипломат и посох и летели с ним на Ленинградский вокзал, на «Красную стрелу». Успевали всегда в последнюю минуту перед отправлением, а иногда и в последнюю дверь последнего вагона. Садились в купе… И тут он вновь брался за работу - до четырех утра читал документы. Я должен был их подавать и раскладывать. По прибытии в Ленинград он с самого утра был занят епархиальными вопросами. День напролет принимал людей. Потом служил всенощную; потом, иногда не имея времени даже поесть, опять до глубокой ночи занимался епархиальными делами. Затем уходил молиться, готовиться к Литургии, в третьем часу ложился спать, утром служил, и опять - дела, дела… Вечером, около двенадцати, мы снова опрометью мчались на вокзал, влетали в «Красную стрелу» и возвращались в Москву. Такой ритм, конечно, подорвал его здоровье. Но иначе он не мог. Святейший Патриарх Алексий (Симанский) в то время был болен, и митрополит Никодим вынужден был административно активно ему помогать. Но главное - ему нужно было сохранить Церковь, поставить ее на такой уровень, чтобы светское общество считалось с нею.
Владыка был очень требовательным в работе. Однажды, отправляясь в Ленинград, он велел мне взять с собой полученные к Рождеству поздравления, целую кипу. Казалось бы, переписка второстепенной важности… В Ленинграде он не успел просмотреть эти письма, и я оставил их там, в кабинете. По возвращении в Москву в начале рабочего дня митрополит Никодим вызвал меня и спросил, где поздравления. Я объяснил, что они в Ленинграде. Владыка вспылил: «Я сказал тебе взять их туда, но не говорил, чтобы ты их там оставил!» Один из конвертов, от митрополита Сурожского Антония, срочно понадобился ему. Он разошелся, даже кулаком по столу ударил: «Ты мне сегодня не нужен больше, иди!» Я вышел на улицу, подумал-подумал… поймал машину и рванул в Шереметьево. Пришел в «Интурист», поплакался какой-то тетушке, которая там работала. И она посадила меня на самолет в Ленинград. Там я снова поймал машину, примчался на Обводный канал, влетел в кабинет, забрал письма - и тут же назад в аэропорт. Часам к восьми вечера я уже был в Москве. Митрополит Никодим был еще на рабочем месте. Я постучал, вошел, молча отдал письма. Он посмотрел на меня, все сразу понял и сказал: «Прости меня, брат, Христа ради. Я зря на тебя накричал. Это была моя вина: я должен был сказать, чтобы ты взял письма обратно». Митрополит счел нужным извиниться! При всей своей строгости он был очень справедливый человек.
Моя диаконская хиротония. Рукополагает митрополит Никодим. Никольский собор Санкт-Петербурга. Пасхальная ночь 1970 г.
Что такое «духовный тонус»
Владыка Никодим умел говорить с совершенно разными людьми на доступном им языке. Помню нашу поездку в Голландию, где мы были на приеме у наследной тогда принцессы Беатрикс, нынешней королевы, и принца Клауса. С наследной принцессой он тогда беседовал как князь Церкви. А с бабушкой из Углича, простой прихожанкой, митрополит говорил как пастырь добрый. Он, кстати, помнил по именам всех своих прихожан, поздравлял их с именинами, слал телеграммы… Он знал на память и весь церковный календарь, любую дату. Богослужебные тексты произносил наизусть. Церковная жизнь, любовь к красоте богослужения были заложены в нем генетически, наверное, далекими предками из Рязани. Но самое важное, думаю, было в том, как он относился к Евхаристии. Владыка причащался каждый день. От нас, иподиаконов, он требовал: если мы участвовали с ним в богослужении, то обязательно причащаться. Он держал нас в «духовном тонусе», говорил: «Вы же будете священниками, вы должны заранее себя готовить к этому. Литургия - это вершина вашего дня, вашей недели. Готовиться к ней - что в гору идти: трудно, но нужно добраться до этой вершины». И мы готовились. Иногда в поезде с ним вместе читали правило ко Святому Причащению, которое он также знал на память, и если мы запинались или ошибались в ударении - всегда поправлял. Когда я жаловался, что не успеваю готовиться, он говорил: «Перераспредели время». Когда не удавалось быть на всенощной, он велел вычитывать службу. Он сам жил в ритме Церкви и требовал этого от других. И я с благодарностью вспоминаю эту школу.
Владыка целиком отдавал себя служению Христу и Церкви. Служение это пришлось на тяжелейшие годы - эпоху хрущевских гонений. Оно стоило ему четырех инфарктов… На пятом инфаркте, в сорок девять лет, он скончался. Это возраст святителя Василия Великого, отца Церкви, апологета, автора богослужебных текстов, которого Владыка очень чтил.
Теперь нередко приходится слышать слова осуждения в адрес митрополита Никодима: в сотрудничестве с властью, в «папизме», в тайной принадлежности иным конфессиям… От этого становится больно. Думаю, так рассуждают люди, пришедшие в Церковь после 1988 года, не заставшие гонений. Слава Богу, что теперь в России руководители государства ходят в храм, нет необходимости крестить детей тайно, на дому и никому не приходит в голову снести посреди Москвы храм. Но так, увы, было не всегда. И если в хрущевские годы хоть что-то осталось от Русской Церкви, то это во многом заслуга владыки Никодима. Его осуждают и за то, что он много занимался миротворческой работой. Но ведь в то время это была единственная маленькая щелочка, через которую Церковь могла проникнуть в общество. Приходилось это использовать. Мы участвовали во всех экуменических и миротворческих форумах, в Христианской мирной конференции, встречались с представителями разных конфессий. Благодаря этому было очевидно, что Церковь в СССР есть, и власти уже не могли втихую ее уничтожить.
«Простые» правила
У меня не раз возникал вопрос: неужели митрополит Никодим совсем не боится властей? Он настолько ярок и заметен, деятелен, настолько неудобен компартии, глава которой обещал показать по телевизору последнего попа… И я спросил: «А что если с вами произойдет то же, что с митрополитом Иосифом (Черновым)?» Владыка Никодим хорошо знал этого удивительного человека с крайне непростой судьбой. Митрополит Иосиф провел в лагерях более двадцати лет, вышел оттуда физически покалеченным. Он был образованным, мудрым человеком, обладал даром красноречия, притягивал к себе людей - таких компартия не щадила. И вот владыка Никодим, который уже болел тогда, лежал в постели, посмотрел на меня и ответил: «Митрополит Иосиф пережил это? Пережил. И я переживу. Разница может быть только в том, что сейчас я лежу на хорошей подушке, а там вместо нее под головой окажется камень».
За несколько дней до смерти митрополит Никодим назвал мне простое правило. Я пришел к нему в больницу в Праге, в обыкновенную, ничем не примечательную палату, принес огромный, красивый букет цветов. Он от души расхохотался и сказал: «Ну что ты, я же монах, а ты мне цветы принес!» На что я ответил: «Владыко, а знаете, митрополит Иосиф учил меня, что дамам и архиереям можно дарить цветы, это знак хорошего тона». (Владыка Иосиф действительно очень любил цветы, их ему дарили прихожане, ими у него всегда был украшен Престол.) В тот день митрополит Никодим дал мне такой совет: «Никогда не будь в жизни ни пессимистом, ни оптимистом, но будь твердым реалистом. Не надо видеть мир в одних лишь розовых тонах, это провоцирует ошибки, но и не нужно видеть черное там, где его нет. Прежде чем что-то предпринять, попытайся реально оценить обстановку». Через два дня после нашего разговора он получил известие о кончине папы Павла VI и не раздумывая отправился на похороны в Рим. Врачи предупреждали Владыку, что поездка может повредить его здоровью. Но он ответил, что едет в город апостола Петра и ничем не рискует. Путешествие в Рим стало для него последним.
У митрополита Никодима было еще одно важное правило, руководство в жизни. Это слова апостола Павла: Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор 9 :22). Для нас, его учеников, он стал примером служения Христу, величия Церкви, Торжества Православия. Великим архиереем Русской Церкви сложного ХХ века.
Епископ Русской Православной Церкви; с 1960 по 1972 председатель Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии.
Борис Георгиевич Ротов родился 15 октября 1929 в деревне Фролово, Кораблинского района Рязанской области, согласно легенде, в семье секретаря Рязанского обкома ВКП (б); книга Человек Церкви, составленная митрополитом Ювеналием, о родителе будущего митрополита говорит так: «Отец, Георгий Иванович, работал в Рязанском Губернском Земельном управлении инженером-землеустроителем».
По окончании средней школы юноша поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания.
19 августа 1947 принял монашеский постриг; рукоположен во иеродиакона архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым; в схиме - Лазарь) и причислен к Ярославскому архиерейскому дому. Как вспоминал сам Никодим в речи при наречении, 9 июля 1960, в Трапезном храме Троице-Сергиевой Лавры, «на служение Святой Церкви я вступил, когда приснопоминаемый мною схиархимандрит Лазарь облек меня в иночество» Своё иноческое имя Никодим он позднее оформил и как гражданское имя.
20 ноября 1949 архиепископом Димитрием рукоположен во иеромонаха и назначен настоятелем храма в честь Рождества Христова в селе Давыдове Толбухинского р-на Ярославской области.
Некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в Переславле-Залесском.
7 августа 1950 назначен настоятелем храма в честь Святого Димитрия царевича в Угличе и благочинным Угличского округа.
В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой был зачислен студентом Ленинградской Духовной Академии.
В январе 1952 иеромонах Никодим назначен клириком кафедрального собора в Ярославле и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского; затем ключарем собора.
С декабря 1954 - исполняющий обязанности настоятеля.
В 1955 окончил Ленинградскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия.
25 февраля 1956 назначен членом Русской Духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.
31 марта 1957 митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) возвёл отца Никодима в сан игумена и возложил на него палицу.
25 сентября 1957 назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме; возведён в сан архимандрита Митрополитом Назаретским и всея Галилеи Исидором по просьбе Патриарха Алексия (Симанского).
В марте 1959 архимандрит Никодим по возвращении в Москву назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.
С 4 июня 1959 - заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) - митрополита Николая (Ярушевича) - с сохранением за собою должности заведующего канцелярией Московской Патриархии.
21 июня 1960 состоялось решение Священного Синода об освобождении от должности митрополита Николая (Ярушевича), что было сделано по прямому требованию Куроедова, Председателя Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР. На его место был назначен архимандрит Никодим с возведением в сан епископа Подольского.
10 июля 1960 в Троицком соборе Троице-Сергиевой Лавры хиротонисан сонмом епископов во главе с Патриархом Алексием I во епископа Подольского, викария Московской епархии; как Председатель ОВСЦ епископ Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.
16 марта 1961 на заседании Священного Синода Патриарх Алексий предложил, чтобы «лица, занимающие должности Управляющего делами Московской Патриархии и Председателя ОВЦС Московской Патриархии, были в епископском сане и состояли в звании Постоянных Членов Священного Синода», в связи с чем Синод постановил «утвердить в звании Постоянных членов Священного Синода <...> епископа Ярославского и Ростовского Никодима».
14 мая 1963 Священный Синод постановил «согласно поданному прошению освободить Преосвященного архиепископа Ярославского и Ростовского Никодима от должности председателя Издательского отдела».
3 августа 1963 назначен Председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства, в которую тогда была преобразована Комиссия по межхристианским связям при Священном Синоде; возведён в сан митрополита и назначен на Минскую и Белорусскую кафедру.
7 октября 1967 назначен по совместительству управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».
С 4 по 19 июля 1968 возглавлял делегацию Московского Патриархата на IV Ассамблее ВСЦ в Упсале, Швеция; избран в состав Центрального Комитета ВСЦ; в том же году избран Председателем Комитета продолжения работ Христианской Мирной Конференции (ХМК).
20 марта 1969 назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора и утвержден председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.
16 декабря 1969 назначен председателем комиссии по изучению вопроса о прославлении в лике святых приснопамятного архиепископа Японского Николая.
17 марта 1970 ему поручено временное управление Патриаршими приходами Северной и Южной Америки.
В апреле 1970 в Соединенных Штатах Америки подписал соглашение с митрополитом Нью-Йорским Иринеем об условиях дарования автокефалии Американской митрополии.
В апреле 1972 в числе прочих религиозных деятелей СССР подписал Проект письма, осуждавшего «клеветническую» деятельность А. Солженицына..
30 мая 1972 освобождён от должности Председателя отдела внешних церковных сношений, согласно прошению в связи с перенесенной тяжелой болезнью; оставлен председателем комиссии Св. Синода по вопросам христианского единства.
С 23 ноября по 10 декабря 1975 возглавил делегацию Русской Церкви на V Генеральной Ассамблее ВСЦ в Найроби; был избран Президентом Всемирного Совета Церквей.
[править] Внешнеполитическая деятельность
Возглавлял делегации Московского Патриархата на Всеправославных Совещаниях 1961, 1963, 1964 и 1968 годов.
Сыграл ключевую роль в переговорном процессе, в результате которого было урегулирован канонический статус - с точки зрения Московского Патриархата - Митрополичьего Округа в Северной Америке (Русской Православной Греко-Кафолической Церкви в Америке): последней была дарована автокефалия Патриаршим и Синодальным Томосом в 1970, учреждавшим Автокефальную Православную Церковь в Америке.
Наибольший интерес традиционно вызывают осуществлявшиеся Никодимом Ротовым от имени Московского Патриархата сношения с Ватиканом. Характерно, что Иоанну XXIII он посвятил монографию, изданную уже посмертно.
Анализ документов свидетельствует, что каким бы ни было его личное отношение к Римской Церкви, политика, проводившаяся Никодимом всегда была в русле внешнеполитической линии руководства СССР, не имевшего дипломатических отношений со Святым Престолом и до августа 1962 полагавшего Ватикан одним из центров глобального «антисоветского влияния».
Первые выступления Никодима по вопросу не отличаются по своей тональности от речей других иерархов Патриархии в послевоенный период, разоблачавших «не только антихристианскую, но даже и аморальную сущность папизма».
Так, в своём Докладе Мир - последование Христу на Первой Всемирной общехристианской конференции в защиту мира 14 июня 1961 Никодим говорил:
Две тенденции усматриваются в развитии папской системы - тенденция к утверждению владычества папы над Церковью и миром и тенденция к провозглашению папской непогрешимости в делах веры. Папская теория есть наиболее яркое и сконцентрированное выражение того духа внешнего законничества и обмирщения, который проник в значительной степени в учение и жизнь Католической Церкви. <...> Стремление к владычеству земному кидало и кидает Римскую Церковь в самый центр политической международной борьбы. Это стремление заставляло и заставляет и поныне Папский Рим быть двигающей силой различных агрессивных политических ассоциаций и действовать во вред христианству, подрывать сымые корни христианской веры и сегодняшней великой миссии церковного общения. <...> Загипнотизированная перспективой полноты папской власти, римская курия своими земными интересами и связями прочно вросла в старый строй жизни, неразрывно связала себя с империалистическими замыслами и доселе остается глухой, и чаще враждебной, к морально-социальным запросам масс, борющихся за идеалы свободы, равенства и братства.
В связи с подготовкой Второго Ватиканского Собора, секретарь по вопросам христианского единства кардинал Августин Беа предложил представителям Православной Церкви присутствовать на Соборе в качестве наблюдателей; предложение было прежде всего обращено Константинопольскому Патриархату - Патриарху Афинагору. В ЖМП № 5 1961 появилась редакционная статья Non possumus, которая, перечислив обычные пункты православной критики католицизма, отвечала на приглашение кардинала: «Московская Патриархия отвечает кардиналу Беа: NON POSSUMUS!»
Летом 1962 начало меняться отношение к Папе Римскому руководства СССР. «Советские дипломаты и спецслужбы начали наводить мосты для контактов с Ватиканом, глава которого в тот период - „красный папа“ Иоанн XXIII также старался наращивать мирные усилия».
Во время конфиденциальной встречи в августе 1962 в Париже секретаря Комиссии по содействию христианскому единству Й. Виллебрандса с Никодимом (Ротовым) выяснилось, что «Кремль мог бы согласиться на присутствие наблюдателей Русской Православной Церкви на Втором Ватиканском Соборе, если бы Ватикан смог гарантировать, что этот Собор не станет антисоветским форумом».
В сентябре 1962 в интервью французскому журналисту Жану Гулье Патриарх Алексий говорил о близости Церквей «друг другу в области вероучительной и литургической». Статья Non possumus была официально объявлена частным мнением её автора А. В. Ведерникова.
27 сентября - 2 октября 1962 Й. Виллебрандс официально посетил Москву, где 30 сентября «присутствовал в церкви Петра и Павла в Лефортове за литургией, которую совершал архиепископ Никодим»; 10 октября Священный Синод постановил принять приглашение Ватикана прислать наблюдателеей, определив состав делегации: протоиерей Виталий Боровой и архимандрит Владимир (Котляров).
12 октября 1962, совершенно неожиданно для всех прочих поместных православных Церквей, делегация РПЦ отбыла из Москвы в Рим на первую сессию Собора, открывшегося 11 октября.
«Тем временем, накануне вечером, патриарх Афинагор телеграфировал в Рим, что главы православных церквей, включая патриарха Московского, решили не присылать наблюдателей».
Протопресвитер Сергий Голованов пишет: «Тайным условием Никодима было отказ Ватикана от критики внутренней политики в СССР, в первую очередь религиозной несвободы, и прекращение моральной помощи религиозным диссидентам (имелись в виду подпольные епископы и священники УГКЦ). <...> Визиты Никодима в Рим странным образом совпадали с волнами гонения на религиозных диссидентов в СССР, в том числе на украинских греко-католиков. На вопли русских эмигрантских газет: „Куда не доехал красный танк, туда дошел красный митрополит!“ уже никто не обращал внимания».
По утверждению дочери Н. Хрущёва, Рады Хрущёвой, во время состоявшейся 7 марта 1963 года аудиенции у Папы Иоанна XXIII, на которой были её муж, тогда главный редактор «Известий» Алексей Аджубей , она сама и некий иезуит русского происхождения «отец Кулик», Аджубей передал Папе письмо Хрущева; а Папа, по её словам, «вручил ему своё письмо для моего отца, которое написал на кириллице в нашем присутствии».
Вторая сессия Ватиканского Собора открылась 29 сентября 1963 года. Митрополит Никодим «15 сентября 1963 года нанёс визит вежливости Его Святейшеству Папе Павлу VI, который принял его в частной аудиенции <...> возложил цветы на могилу Папы Иоанна XXIII и совершил литию об упокоении его души». Примечательно, что Патриарх Афинагор даже не послал поздравлений по случаю избрания Павла VI и не направил представителя на его интронизацию.
В 1963 в Риме начались переговоры между Ватиканом и СССР об установлении дипломатических отношений. В них участвовали посол СССР в Риме С. П. Козырев и кардинал Беа. Как и первая аналогичная попытка в средине 1920-х, переговоры закончились безрезультатно из-за нежелания советского руководства облегчить положение верующих в СССР.
Обстоятельства смерти митрополита Никодима весьма подробно изложены в № 11 ЖМП за 1978 год.
Никодим был в Ватикане во главе делегации Русской Церкви по случаю интронизации папы римского Иоанна Павла I 3 сентября 1978.
5 сентября, в 10-м часу утра во время аудиенции у Папы, на которую митрополит Никодим пошёл, невзирая на то, что, по свидетельству очевидцев, выглядел очень уставшим, с ним случился сердечный приступ - мгновенная остановка сердца. Приступ произошёл, когда Никодим представлял Папе архимандрита Льва (Церпицкого). «Папа прочитал отходные молитвы и молитву об отпущении грехов. Прибыл государственный секретарь кардинал Иоанн Вилло и также совершил молитву у тела почившего митрополита.»
Внезапная смерть Никодима породила конспирологическую версию об отравлении русского митрополита ядом, предназначенным якобы понтифику . Действительно, во время аудиенции незадолго перед приступом Никодиму принесли кофе, однако версия его случайного или намеренного отравления не находит никаких официальных и документальных подтверждений.
Прощание было и в Риме, отпевание в Ленинграде.
То, где и как произошла смерть, произвело недоумение в среде Русской Церкви; характерны слова архиепископа Василия Кривошеина в его воспоминаниях :
Это случилось в Ватикане, в присутствии Папы, вдали от своей епархии и вообще от православных. Конечно, всякая смерть есть тайна Божия, и является дерзновением судить, почему она случается в тот или иной момент и что она означает, но лично я (и думаю большинство православных) восприняли её как знамение Божие. Может быть, даже как вмешательство Божие, как неодобрение той спешки и увлечения, с которыми проводилось митрополитом дело сближения с Римом. Все его поездки на поклон к Папе, причащения католиков и даже сослужения с ними, и всё это в атмосфере одновременно скрытости и демонстративности. Правы мы были или не правы, - один Бог это может знать. Но таково было наше непосредственное подавляющее православное переживание.
Оценки митрополита Никодима как при его жизни, так и по смерти, - весьма различны. Большинство священнослужителей, выпестованных и поставленных им (как, например, митрополиты Ювеналий (Поярков), Кирилл (Гундяев), архимандрит Августин (Никитин)), полагают его выдающимся церковным деятелем и личностью своего времени. О заслугах Никодима говорится, в частности:
Известно ли вам, что именно благодаря митрополиту Никодиму в 60-е годы были спасены наши духовные школы? Знаете ли вы, что митрополит Никодим спас наш епископат? Ведь Хрущев однажды заявил, что через 20 лет покажет по телевидению последнего попа. Проводилась страшная антирелигиозная кампания, планировалось закрытие духовных школ. Совет по делам религий имел указание от Политбюро не рукополагать священников в епископы. Ожидалось, что старые епископы вымрут и церковь погибнет. Но неутомимая деятельность митрополита Никодима принесла свои плоды. Он сумел доказать, что для поддержания международного престижа Русской Православной Церкви необходима плеяда молодых, грамотных епископов. И буквально пробил рукоположение. Этих епископов называли никодимовцами и подозревали в грехах только из-за духовной близости с митрополитом.
В консервативных кругах Русской Церкви преобладает негативная оценка: в вину ему ставится, прежде всего, экуменизм и в особенности его увлечение католичеством. О последнем с некоторым недоумением пишет в своих воспоминаниях о нём архиепископ Василий Кривошеин.
Что многих из нас смущало (как в России, так и на Западе), так это увлечение митрополита Никодима католичеством! Увлечение это было во многом иррациональное, почти патологическое. Началось оно не сразу и с каждым годом всё более развивалось. Думаю, что вначале на него повлиял А. Л. Казем-Бек. Помню как ещё в 1960году в Москве, в разгар хрущёвского гонения на Церковь, он развивал мне мысль, что нам не нужно искать сближения с ВСЦ (это не серьёзная организация), а вот католики - это другое дело, они нам могут помочь и сними нужно объединяться. Говорят также, что длинная, в 600 страниц, магистерская диссертация митрополита Никодима в значительной степени была написана Казем-Беком. Полагаю, что к католицизму митрополита Никодима прежде всего привлекало имевшееся у него представление о нем как о могущественной, строго дисциплинированной единой Церкви. Напрасно мы много раз ему говорили, что такая картина не соответствует современной действительности, что сейчас в католической Церкви дисциплина подорвана хуже, чем в Православии. Говорили ему, что священники служат мессу, как кому вздумается, а богословы отрицают основные догмы веры. Митрополит Никодим ни за что не хотел отрешиться от сложившегося у него убеждения на католицизм! На него действовала внешность.
По смерти Патриарха Алексия I возникла реальная возможность, что патриархом будет избран митрополит Никодим. В Обращении к Поместному Собору 1971 г. «По поводу новоявленного лжеучения митр. Никодима (Ротова)» священника Н. Гайнова и мирян Ф. Карелина, Л. Регельсона и В. Капитанчука делалась попытка показать, что митрополит Никодим с группой богословов на протяжении ряда лет «развивал и насаждал в Русской Церкви новое, соборно не обсуждавшееся учение в духе апокалиптического религиозного коммунизма, в котором давалась новая догматическая формулировка тех основ христианской веры, которые не были сформулированы в Догматах Вселенских Соборов.»
«Всемогущим ересиархом», «никодимовщиной» называет его и его деятельность православный публицист К. Ю. Душенов, оппозиционно настроенный по отношению к руководству Московской Патриархии. В СМИ выплеснулись обвинения Никодима в гомосексуализме, использующие клише неясного происхождения - «никодимов грех».
Никодим (Ротов Борис Георгиевич) родился 15 октября 1929 года в д. Фролово, Кораблинского района Рязанской области. Когда мальчику было всего несколько месяцев, он сильно заболел. Врачи уже были бессильны помочь ему, и ожидалась его кончина. Мать горячо молилась за свое дитя. И вопреки законам природы свершилось чудо! 9 июля, день праздника в честь Тихвинской иконы Божией матери, стал днем чудесного и быстрого выздоровления ребенка...
Никодим (Ротов Борис Георгиевич) родился 15 октября 1929 года в д. Фролово, Кораблинского района Рязанской области. Когда мальчику было всего несколько месяцев, он сильно заболел. Врачи уже были бессильны помочь ему, и ожидалась его кончина. Мать горячо молилась за свое дитя. И вопреки законам природы свершилось чудо! 9 июля, день праздника в честь Тихвинской иконы Божией матери, стал днем чудесного и быстрого выздоровления ребенка. Зная об этом случае из рассказа своих родителей, митр. Никодим очень любил Божию Матерь. Особым почитанием у него пользовался образ Тихвинской иконы Божией Матери, с которым он никогда не расставался, когда менял место жительства или служения.
По окончании средней школы юноша поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания. 19 августа 1947 года пострижен в монашество и рукоположен во иеродиакона архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым) с причислением к ярославскому архиерейскому дому.
20 ноября 1949 года архиеп. Димитрий рукоположил о. Никодима во иеромонаха и назначил настоятелем храма в честь Рождества Христова в с. Давыдове Ярославской области. После этого иером. Никодим некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в г. Переславле-Залесском, а затем 7 авг. 1950 года назначен настоятелем храма в честь св. Димитрия царевича в г. Угличе и благочинным Угличского округа.
В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой поступил в Ленинградскую духовную академию.
В январе 1952 года иером. Никодим назначен священником Ярославского кафедрального собора и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского, затем ключарем собора, а с декабря 1954 года исполняющим обязанности настоятеля.
В 1955 году окончил Ленинградскую духовную академию со степенью кандидата богословия.
25 февраля 1956 года назначен членом Русской Духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.
31 марта 1957 года митр. Крутицким и Коломенским Николаем возведен в сан игумена, а 25 сентября того же года назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме с возведением в сан архимандрита. Возведение в сан архимандрита было совершено (по просьбе Свят. Патриарха Алексия) Митрополитом Назаретским и всея Галилеи Исидором.
В марте 1959 года архим. Никодим вернулся в Москву и был назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.
10 июля 1960 года в Троицком соборе Троице-Сергиевой Лавры хиротонисан во епископа Подольского, викария Московской епархии с назначением его Председателем отдела Внешних Церковных Сношений. Хиротонию совершали: Свят. Патриарх Алексий, Митрополит гор Ливанских Илия, епископы: Сергиопольский Василий, Дмитровский Пимен, Можайский Стефан.
Как Председатель ОВСЦ еп. Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.
В том же году 28 августа назначен членом комиссии по межхристианским связям, а с 19 сентября того же года руководил издательским отделом Московской Патриархии. Был участником 3-ей Мирной конференции в Праге. Назначен председателем редакционной коллегии «Богословские труды».
11 мая 1963 года награжден правом ношения креста на клобуке. Избран почетным членом Московской духовной академии.
3 августа того же года возведен в сан митрополита. Назначен на Минскую и Белорусскую кафедру.
В том же году, 9 октября, высокопреосв. Никодим становится митрополитом Ленинградским и Ладожским.
7 окт. 1967 года назначен управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».
1967 год
с 13 по 16 февраля он побывал в Англии, где участвовал в очередном заседании Исполнительного Комитета Всемирного Совета Церквей;
15-28 августа принимал участие в проходившем на о. Крите заседании Центрального комитета Всемирного Совета Церквей,
18-22 сентября в Бухаресте участвовал в заседаниях Консультации по подготовке III Всехристианского Мирного Конгресса;
в октябре принимал участие в торжествах по случаю 450-летия Реформации, проходивших в ГДР;
с 11 ноября по 1 декабря возглавил делегацию Русской Православной Церкви в США по приглашению Церкви Братьев и подписал совместное коммюнике. (Митрополит Никодим возглавлял делегации Русской Православной Церкви на всех четырех Всеправославных Совещаниях - в 1961, 1963, 1964 и 1968 годах.)
1968 год
С 4 по 19 июля во главе делегации РПЦ присутствовал на IV Ассамблее ВСЦ в Упсале (Швеция) и избран в состав Центрального комитета ВСЦ и в том же году избран на пост Председателя Комитета продолжения работ ХМК.
1969 год
20 марта назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную Подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора и утвержден председателем Комиссии Св. Синода по вопросам христианского единства.
8-11 мая возглавил делегацию РПЦ на торжествах 1100-летия со дня блаженной кончины св. Кирилла в Софии (Болгария),
16 декабря назначен председателем комиссии по изучению вопроса о причислении к лику святых приснопамятного архиепископа Японского Николая.
1970 год
16-20 февраля участвовал в заседании Исполнительного Комитета ВСЦ в Женеве и Рабочего комитета в Праге (27-28 февр.);
12 апреля удостоен права ношения двух панагий; в апреле же в Соединенных Штатах Америки подписал соглашение с архиепископом Нью-Йорским Иринеем по вопросу образования Автокефальной Православной Церкви в Америке;
Русской Православной Церкви;
26 июня в Берлине (ГДР) участвовал в торжествах по случаю 25-летия основания христианско-демократического Союза Германии, где ему вручена золотая медаль Отто Нушке;
11 августа Постановлением Св. Синода включен в паломническую группу РПЦ для поездки в Грецию и на Афон и тогда же поручено возглавить представительство Московского Патриархата на переговорах по социальным вопросам между Римско-Католической и Русской Православной церквами;
25 августа поручено совместно с другими архиереями разработать новое «Положение о Хозяйственном Управлении при Свящ. Синоде»;
24 марта назначен главой делегации РПЦ на торжества 150-летия освободительного восстания в Греции;
с 30 сентября по 3 октября во главе делегации РПЦ присутствовал на IV Всехристианском Мирном Конгрессе в Праге, на котором избран в состав комитета продолжения работ ХМК и президентом ХМК;
20-28 октября возглавил делегацию РПЦ на очередных богословских собеседованиях между представителями Евангелической Церкви Германии (ФРГ) и Русской Православной Церкви («Арнольдсхайн - V).
29 февраля в Женеве участвовал во встрече представителей Христианской Мирной Конференции и Конференции Европейских Церквей;
30 мая освобожден от должности Председателя отдела Внешних Церковных сношений, согласно прошению, в связи с перенесенной тяжелой болезнью, оставлен председателем комиссии Св. Синода по вопросам христианского единства и ему поручено архипастырское окормление приходов, принадлежащих ведению Московского Патриархата, находящихся в Финляндии;
в августе в Утрехте (Нидерланды) принимал участие в работе нескольких комитетов ВСЦ;
с 12 по 31 октября сопровождал Свят. Патриарха Пимена в его поездке за границу и посещении Поместных Православных Церквей: Сербской, Румынской и Элладской.
В мае совместно с Патриархом Пименом и другими лицами по приглашению Предстоятеля Финляндской Православной Церкви посетил Финляндию;
24-25 октября в связи с 20-летием Христианской Богословской академии в Варшаве Сенат и Совет академии присудил почетную степень доктора богословия Honoris Causa за большие заслуги в области экуменической и миротворческой деятельности.
С 23 ноября по 10 декабря 1975 года возглавил делегацию Русской Православной Церкви на V Генеральной Ассамблее ВСЦ в Найроби и был избран Президентом Всемирного Совета Церквей.
Заслуги высокопреосв. Никодима перед Русской православной Церковью были высоко оценены. Он награжден высшим церковным орденом святого равноапостольного князя Владимира 3-х степеней; 12 апреля 1970 года - удостоен права ношения второй панагии; в 1971 году - награжден правом служения с предносным крестом. Кроме того, он награжден также многими орденами Поместных православных Церквей и ряда других Церквей и ряда других Церквей и государственными орденами: Греции - орденом Феникса; Ливана - орденом Ливанского Кедра; Югославии - орденом Югославского знамени.
Митр. Никодим был почетным членом Ленинградской и Московской академий.
Высокопреосв. Никодим являлся членом Правления Союза Советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами и членом Правления Советской Ассоциации дружбы с народами Африки.
Митрополит Никодим - это выдающаяся личность своего времени. Он отличался кипучей энергией и обширной разносторонней и многообразной деятельностью. Трудился он, не щадя своих сил и здоровья. В 1972 году с ним случился первый инфаркт, после чего он подал прошение об освобождении его от должности Председателя ОВЦС. Прошение это было удовлетворено. Но состояние здоровья митрополита продолжало ухудшаться. Несмотря на это, в 1974 году согласно постановлению Св. Синода он принял на себя пост Патриаршего Экзарха Западной Европы. В октябре 1975 года во время заседания рабочего комитета ХМК в Бад Саарове (ГДР) он перенес пятый инфаркт. Врачи категорически потребовали от больного решительно изменить жизненный ритм, резко сократить объем работы. Эти требования врачей частично были выполнены, но деятельность митр. Никодима на благо Русской Православной церкви совсем не прекращалась. Он продолжал, превозмогая телесные недуги, вести довольно большую работу и по окормлению приходов своей епархии и общецерковную.
Характеризуя его многостороннюю деятельность, в первую очередь следует сказать о митрополите Никодиме как об архипастыре.
Он с юношеских лет посвятил себя на служение Церкви Божией. Будучи богато одарен от природы и обладая большим трудолюбием, Владыка Никодим за короткий по человечески жизненный срок достиг большой высоты, пройдя путь от приходского священника до митрополита Ленинградского. Его любовь к церкви и богослужению были всем хорошо известны. Он явил собой образец доброго пастыря, шедшего всегда впереди своего стада. На всех этапах пастырского и архипастырского служения митр. Никодима центральное место в его деятельности занимало богослужение. Для богослужения он всегда находил время, несмотря на свою перегруженность в прочих трудах. Совершаемое им богослужение носило особый, присущий ему характер и отпечаток. Он любил повторять: «Я все могу быстро делать, кроме службы...» И действительно, когда он появлялся в храме, он как бы преображался и делал все медленно, величественно, глубоко любя церковное благолепие. Так совершал он богослужение и в соборах и в сельских храмах. Особое отношение у митрополита Никодима было к Божественной литургии, как главнейшему христианскому служению. Он неоднократно отмечал, что для каждого христианина в Евхаристии открывается дверь богообщения, что через нее верующий приобщается к источнику благодати и чувствует своим существом близость Божию и этим укрепляет свои силы. «Каждый из нас, - замечает он, - мог опытно испытать, что сам он по себе немощный и бессильный, но всемогущий во Христе и со Христом». Он часто говорил о необходимости чаще причащаться. Сам причащался даже если не служил, а только молился за литургией. И он любил служить литургию в те дни, когда особенно много причастников: на первой седмице Великого поста в субботу, в Великий четверг и др. Уезжая в длительные заграничные командировки, Владыка Никодим всегда брал с собой антиминс, святые сосуды и облачения для совершения Евхаристии.
Он просто не мог обходиться без причащения продолжительное время.
Будучи за границей и посещая места христианских святынь, он старался совершать литургию именно в этих местах, чтобы иметь живое общение с теми святыми, которые имели непосредственное отношение к этим местам. В Италии он совершал литургию в катакомбах св. Каллиста, у мест погребения ап. Петра и св. равноап. Кирилла.
Так своим отношением к Евхаристии Владыка Никодим помогал и другим проникаться сознанием особой важности ее в жизни христианина.
После того как митр. Никодим перенес несколько инфарктов, ему приходилось подолгу быть прикованным к постели. Когда он совсем не мог вставать, литургия совершалась на переносном престоле, и он причащался Св. Таин. Когда же силы возвращались к нему и ему разрешалось ходить, он молился за литургией, совершаемой в Крестовой церкви, пел вместе с другими и причащался. Но полноту духовного удовлетворения он испытывал, когда сам литургисал. Поэтому, даже не совсем оправившись от болезни, он спешил в храм. И если ему говорили, что необходимо поберечь себя, он всегда отвечал, что богослужение придаст ему силы и будет способствовать окончательному выздоровлению. По этому вопросу с ним невозможно было спорить, ибо его собственный литургический опыт был для него убедительнее всего. При этом конечно, им руководили и архипастырский долг, и желание иметь общение с паствой.
Пастырское служение не ограничивается исполнением богослужебного долга. Вместе с подвигом священнодействия пастырь должен также принять на себя и достойно осуществлять долг наставника и духовного руководителя верующих. «Епископ, - по словам митр. Никодима, - не только совершитель таинств и богослужений церковных, он - пастырь и учитель, наставник и отец вверенных ему людей Божиих и их священников... Во исполнение заповеди Господа, пастырь должен возжигать свет Господень в умах и сердцах пасомых, благовествовать Христа во плоти пришедшего, проповедовать Его Евангелие. Епископ, которому вверена полнота учительства в Церкви, обязан полагать в основу своего благовестия проповедь Царствия Божия, проповедь радости жизни во Христе, проповедь мира и любви».
Так смотрел владыка Никодим на священную обязанность проповедания слова Божия. Так наставлял своих новопоставленных собратьев при вручении им пастырского жезла. Теми же правилами руководствовался сам, ревностно и вдохновенно благовествуя Евангелие Христово. Чтобы быть достойным свидетелем Воскресшего Господа, следует проповедовать его не только словом, но и делами, примером всей жизни. «Сеяние Евангельского семени, - говорил Владыка, - только тогда будет плодоносным, когда проповедник подает добрый пример жизни во Христе». Считая проповедь непременной обязанностью пастыря, митр. Никодим обязательно проповедовал за каждой литургией по прочтении Евангелия или после отпуста.
За 15 лет архипастырской деятельности в Ленинграде он произнес не одну сотню проповедей. Обладая большой богословской эрудицией и великолепной памятью, он не нуждался в предварительном составлении текста своих проповедей. Он хорошо знал святоотеческие творения, из которых свободно в нужном месте проповеди мог привести изречение святого отца или житийный сюжет. Превосходно знал он и Священное Писание, тексты которого всегда в большом множестве использовал в проповеди. Многие псалмы или части псалмов он знал наизусть. Проповеди его были плодом импровизации и потому большинство их осталось не записанными.
Общее направление проповеди митр. Никодима определяется необходимостью раскрытия пасомым догматических и нравоучительных истин.
Заботясь о пасомых, Владыка Никодим стремился сделать язык богослужений более понятным современным верующим. Некоторые богослужебные тексты переведены им на русский язык, но одни из них не приспособлены к певческому исполнению, другие не отличаются точностью перевода, поэтому в настоящее время повсеместно в богослужении не применяются.
Наряду с обязанностью священнодействовать и проповедовать митр. Никодим обращал внимание и на церковное управление в епархии. Епископу необходимо обладать высокими духовными качествами, без которых невозможно управление паствой. Приводя слова митр. Антония (Вадковского), Владыка Никодим говорил, что пастырство без души - безводный родник, который не утоляет жажды и к которому в другой раз путник не пойдет. Пастырство требует от епископа повседневного отречения от личных интересов ради паствы, чтобы в конце своего подвига предстать пред Пастыреначальником Христом с духовным стадом, в котором не погибла бы ни одна овца.
В ведении митр. Никодима находились Ленинградские духовные школы - семинария и академия, которые готовят священнослужителей для многих епархий Церкви. Владыка с особым вниманием и заботой относился к подготовке будущих пастырей Церкви. В отчетах об этой стороне своей деятельности он обычно очень кратко отмечал, что его общее руководство духовными школами проявлялось в рассмотрении и утверждении журналов Совета и протоколов Воспитательского совещания; в приемах по делам ректора и инспектора, в проведении бесед с преподавателями и учащимися; в посещении лекций, уроков и экзаменов; в произнесении докладов и совершении служб в храме академии. Но этими словами можно описать, причем в самых общих чертах, только внешнюю сторону его заботы о духовных школах. В подготовку молодой пастырской смены Владыка вкладывал очень много кропотливого труда. При многогранной ответственной деятельности и постоянной занятости он всегда находил возможность принимать самое близкое участие в учебно-воспитательном процессе. От приемных экзаменов до выпуска воспитанники семинарии и студенты академии находились под его неослабным вниманием. В дни приема абитуриентов он много часов подряд беседовал с поступающими, чтобы определить их общее развитие, внутренний мир, духовное состояние и настроение. Неоднократно в течение учебного года Владыка проводил личные беседы с учащимися, а также общие собеседования с выпускниками, которым давал необходимую ориентацию в предстоящей практической пастырской деятельности. Эти встречи, несомненно, имели большое воспитательное значение. Он также заботился, чтобы будущие пастыри имели широкий кругозор, были в курсе современной жизни, знали о достижениях научной мысли. Все это свидетельствует о том, что он придавал большое значение всесторонней подготовке священнослужителей, которые после завершения образования в школе должны осуществлять ответственное служение в Церкви.
Здесь уместно упомянуть и о его речах с академической кафедры, в которых он высказывал глубокие мысли о цели богословского образования, о задачах семинарии и академии, об обязанностях наставников и учащихся. Неоднократно он подчеркивал необходимость связи богословия с жизнью, «которая удерживает умозрение от удаления в бесполезную для дела спасения область отвлеченных рассуждений». Пример истинного богословствования он видел в святоотеческом богословии, величайшее достоинство которого в том, что оно «развивалось, не отрываясь от Апостольского Предания, основываясь на Божественном Откровении и соответствовало запросам жизни». При этом Митр. Никодим обращал внимание на то, что церковное богословие не может быть результатом внешнего лишь научения. Для усвоения и спасительного изъяснения Откровенной истины недостаточны обычные способы познания. Вечная истина только тогда становится близкой человеку, когда она проникает в глубины его духа. А для этого необходимо, чтобы человек духовно приобщился к благодатному действию Божественного Откровения и был способен отражать его незримый свет для просвещения других. Такое глубокое и осмысленное знание истин веры оказывает неоценимую помощь в проповедании Христова учения. Поэтому владыка призывал учащихся уже с первого момента пребывания их в семинарии начинать интенсивную подготовку к предстоящей деятельности. В связи с этим он рекомендовал постоянно углубляться в изучение слова Божия, воспринимать его умом и сердцем для духовного созидания и роста, основательно знакомиться с святоотеческими творениями, которые помогают лучше понять Свящ. Писание и обогащают духовным опытом и практическими духовными советами. Чтобы развить и поддержать постоянный интерес учащихся к святоотеческому наследию, он дал указание, дабы в студенческой столовой во время обеда читались не только Жития Святых, как это было прежде до него, но и творения святых отцов.
Большое внимание уделял Владыка богослужебной практике учащихся, развитию в них любви к богослужению, приобретению ими проповеднических навыков.
Он придавал большое значение постановке Церковного пения и приложил много усилий к организации регентского класса, который выпускает квалифицированных руководителей церковных хоров.
Сам Владыка Никодим обладал даром песнотворчества. Его вдохновенной мысли и перу принадлежат церковные последования святым угодникам Божиим.
Уделял внимание Владыка и научно-богословским вопросам. Научно-богословская работа полностью направлялась Владыкой. Неоднократно выступал с речами в дни академического праздника, посвященного памяти апостола и евангелиста Иоанна Богослова, он вносил существенный вклад в развитие богословия указанием существенных аспектов и актуальных направлений богословской мысли. Таково, в частности, его слово «О задачах современного богословия» (9 окт.1968г.). В Слове, произнесенном 9 октября 1976 года он останавливает внимание на таких богословских вопросах, как Священное Писание и Свящ. Предание, авторитет святоотеческого богословия, вера и знание, богословие и экуменизм, актуальность современного богословия, постановка преподавания гомилетики, нравственного богословия, канонического права, церковной истории и других дисциплин.
Так, будучи сам незаурядным православным богословом, он направлял развитие богословской мысли в Ленинградской духовной академии.
За последнее время широкий размах среди Церквей приняло экуменическое движение. Направляя и часто возглавляя это движение, митр. Никодим, как выдающаяся личность, значительно поднял авторитет Русской Православной Церкви перед другими Церквами, а как борец за мир, и перед гражданской властью.
Большая заслуга митр. Никодима состояла в том, что Русская Православная Церковь (в 1961 году) вступила во Всемирный Совет Церквей - эту крупную международную церковную организацию. Сам митр. Никодим с этого времени стал неизменным и активным участником работы руководящих органов ВСЦ, а в 1975 году был избран его Президентом. Он стремился к миру и единству между Церквами, и его деятельность принесла свои плоды. Благодаря его энергичной деятельности были нормализованиы отношения с русскими старообрядцами. По его инициативе Поместный Собор Русской Православной Церкви 1971 года отменил клятвы Московских Соборов 1656 и 1667 годов на старые обряды и на придерживающихся этих обрядов.
В то же время, подготавливая Поместный Собор 1971 года, митр. Никодим лишний раз дал повод говорить о себе, как о спорной личности, когда, вызывая епархиальных архиереев, спрашивал о их вопросах, которые бы они хотели решить на Соборе, и тем, кто ставил вопрос о подчинении исполнительных органов архиерейской власти и о праве настоятеля принимать участие в избрании старосты храма, он осторожно, но настойчиво советовал не говорить об этом на Соборе.
Значительные усилия приложил он и к установлению братских отношений между Русской Православной и Римско-Католической Церквами.
Много внимания Владыка Никодим уделял развитию братских отношений нашей Церкви с Древними Восточными (нехалкидонскими) Церквами. Он внес значительный вклад в укрепление взаимосвязей с Армянской Апостольской Церковью, с Коптской и Эфиопскими Церквами, с Ортодоксальной Сирийской Церковью, с Католикосатом Востока.
Им много сделано для развития братских отношений Русской Правосл. Церкви с англиканским, старокатолическим, евангелически-лютеранским, реформатским исповеданиями и установления с ними двухстороннего и межправославного диалогов. Он усиленно старался и достигал успеха в установлении братских отношений и сотрудничества Русск. Правосл. Церкви с Церквами и религиозными объединениями разных исповеданий и традиций.
Вместе с тем Владыка Никодим много трудился в области миротворческого служения. На многих межправославных, экуменических и светских форумах звучали его горячие призывы к миру и справедливости между народами. Как отметил в своей речи на поминальной трапезе в годовщину кончины Владыки Никодима митр. Крутицкий и Коломенский Ювеналий, корни его патриотического и миротворческого служения уходят к периоду его детства.
Живя в Рязани, он мальчиком пережил все ужасы и лишения минувшей войны: отец на фронте, голод и холод, забота о хлебе насущном и труд в связи с этим уже в детские годы. Несколько раз, - вспоминает Владыка Ювеналий, - я слышал от него трогательный рассказ, врезавшийся в его детское сознание, относящийся к периоду войны. Враг подходил к Рязани, в храме Скорбящей иконы Божией Матери служился ежедневно молебен о победе и читалась молитва к св. Василию Рязанскому, покровителю этого края. И в самый критический момент, когда уже не было у людей надежды на спасение от овладения городом завоевателями, среди верующих в Храме распространился слух, что явившийся святитель Василий, сказал, что он не отдаст своего родного города и народа на поругание врагу. Так оно и случилось!
Таково краткое описание жизни и деятельности высокопреосв. Никодима. В цвете лет он окончил свою кипучую деятельность. Он не дожил даже до 50 лет, но, говоря словами Премудрого: «не в долговечности честная старость, и не числом лет измеряется...» (Прем. Сол. IV, 8). По многогранности своей деятельности Владыка превзошел пределы человеческих сил.
Скончался он 5 сентября 1978 года за пределами своей Родины (в Ватикане) во время исполнения им церковного послушания, порученного ему Священноначалием нашей Церкви.
Постановлением Св. Синода от 7 августа 1978 года митр. Никодим был назначен главой делегации от Русск. Прав. Церкви на погребение Предстоятеля Римско-Католической Церкви Папы Павла Иоанна VI.
9 августа митр. Никодим прибыл в Рим и 10 августа у гроба Папы Павла VI совершил панихиду; 12 августа он присутствовал на отпевании Папы Павла VI. После отпевания митр. Никодим и архим. Лев (Церпицкий) должнеы были представлять Русскую Православную Церковь на торжествах интронизации нового Предстоятеля Римско-Католической Церкви Его Святейшества Папы Иоанна Павла I, которые намечены были на 3 сентября. И митрополит Никодим 3 сентября присутствовал на богослужебных церемониях интронизации Папы Иоанна Павла I.
5 сентября Папа Иоанн Павел I принимал у себя делегациии некатолических Церквей и христианских организаций. В десятом часу утра по местному времени была принята и делегация Русской Православной Церкви. Как отметил в своем слове кардинал Иоанн Виллебрандс, у митр. Никодима в это утро была заметна большая усталость. Митр. Никодим и Папа Иоанн Павел I братски приветствовали друг друга. Митр. Никодим передал приветствие новому Предстоятелю Римско-Католической Церкви от имени Его Святейшества Патриарха Московского и всея Руси Пимена и от всей Полноты Русской Православной Церкви и пожелал Папе многих лет первосвятительского служения. Он выразил надежду, что развитие братских отношений между нашими Церквами так хорошо начавшееся во время понтификата Папы Иоанна XXIII и продолжавшееся при Папе Павле VI, будет развиваться и дальше для укрепления взаимоотношения Церквей и их совместного миротворческого служения.
Папа Иоанн Павел I поблагодарил митрополита за его пожелания и просил его в свою очередь передать Свят. Патриарху Пимену пожелание доброго здоровья и плодотворных трудов на благо Русской Православной Церкви. Папа сказал, что он всегда следил за экуменическим движением, в котором активно участвует митр. Никодим и всем сердцем поддерживал его. Он выразил пожелание, чтобы это дело плодотворно продолжалось. Затем митр. Никодим представил Его Святейшеству архимандрита Льва. В это время и наступил сердечный приступ. Митр. Никодим сильно побледнел и упал со стула на ковер. Немедленно явившийся врач сделал необходимые инъекции, массаж сердца. Однако медцина была уже бессильна. Мгновенная смерть наступила в результате прекращения сердечной деятельности. Папа Иоанн Павел I, кардинал Виллебрандс, архим. Лев и исполняющий обязанности переводчика о. Михаил Арранц опустились на колени перед телом митрополита. Папа прочитал отходные молитвы и молитву об отпущении грехов. Прибыл государственный секретарь кардинал Вилло и также совершил молитву у тела усопшего. Затем его тело перенесли в приходской храм Ватикана во имя св. Анны. Архим. Лев облачил усопшего в архиерейские богослужебные одежды. Во второй половине дня старейшина коллегии кардиналов - кардинал Карло Конфалоньери, многие другие кардиналы и епископы прибыли в храм св. Анны, чтобы помолиться о упокоении души усопшего митр. Никодима. Архим. Лев совершил богослужение, на котором присутствовали кардинал Виллебрандс со всеми сотрудниками Секретариата по содействию христианскому единству. Молились делегации Румынской и Болгарской Православных Церквей, а также инославных Церквей и христианских организаций. Здесь же присутствовали многие епископы, прелаты, священники Римско-Католической Церкви. Среди них были: секретарь по общественным делам Римской Церкви архиепископ Агоскино Казароли и генеральный викарий града Ватикана епископ Петр Канист Иоанн ван Лирде, генеральный настоятель общества Иисуса иеромонах Петр Аррупе, литовские епископы со священниками, которые прибыли в Рим ко дню интронизации нового Папы.
После завершения заупокойных богослужений в соответствии с существующими в таких случаях правилами, гроб с телом почившего был установлен в цинковый и помещен в дубовый гроб.
Скорбная весть о кончине митр. Никодима в считанные минуты облетела весь мир. 7 сентября из Москвы в Рим вылетела делегация в составе митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя отдела внешних церковных сношений, митрополита Минского и Белорусского Антония, которому было поручено временное управление Ленинградской епархией, архиепископа выборгского Кирилла, ректора Ленинградских духовных школ и других.
Члены делегации совершили у гроба панихиду. Затем они были приняты Папой Павлом I, который взволнованно рассказал о потрясшей его кончине русского иерарха.
8 сентября гроб с телом митр. Никодима был доставлен в Ленинград и установлен в Свято-Троицком соборе Александро-Невской Лавры, где непрерывно совершались заупокойные богослужения. На гроб были возложены архиерейская мантия и белый митрополичий клобук. Вечером 9 сентября здесь было совершено заупокойное всенощное бдение (парастас), которое возглавил митр. Ювеналий. На следующий день в Ленинград прибыли Святейший Патриарх Московский и всея Руси Пимен, постоянные члены Свящ. Синода, многие другие преосвященные архиереи. Прибыли также в Ленинград, чтобы отдать последний долг митр. Никодиму, многие зарубежные церковные и религиозные деятели.
10 сентября в Св.-Троицком соборе состоялось отпевание митр. Никодима. Божественную литургию в этот день совершал митр. Крутицкий и Коломенский Ювеналий, архиеп. Курский и Белгородский Хризостом, архиеп. Выборгский Кирилл, епископ Тульский и Белевский Герман, епископ Архангельский и Холмогорский Исидор в сослужении множества клириков. За литургией молились Свят. Патриарх Пимен и сонм архиереев.
Отпевание по монашескому чину совершили Свят. Патриарх Пимен, Блаженнейший Митрополит Пражский и всей Чехословакии Дорофей, Архиепископ Карельский и всей Финляндии Павел, в сослужении постоянных членов Св.Синода: митр. Киевского и Галицкого Филарета, митр. Таллинского и Эстонского Алексия и митр. Крутицкого и Коломенского Ювеналия, митр. Минского и Белорусского Антония, временно управляющего Ленинградской епархией, других прибывших проститься с почившим митрополитов, архиепископов и епископов, многочисленного духовенства. В отпевании участвовали митр. Пловдивский Варлаам, епископ Стобийский Арсений и архимандит Наум, настоятель Болгарского подворья в Москве (от Болгарской Православной Церкви), митрополит Гельсингфорсский Иоанн (Финляндская Православная Церковь), игумен Симон, секретарь президиума Митрополичьего совета (Польская Православная Церковь), архимандрит Авель, игумен Русского Пантелеймонова монастыря на Святой Горе Афон.
На погребение митр. Никодима прибыли: делегация Римско-Католической Церкви, которую возглавил председатель Секретариата по содействию христианскому единству Высокопреосвященный кардинал Иоанн Виллебрандс, президент Всемирного Совета Церквей архиепископ Церкви Швеции д-р Олоф Сандби, президент Христианской Мирной Конференции епископ д-р Кароли Тот, президент «Пакс Кристи интернационалис» епископ Ивреи монсиньор Луиджи Беттаци, делегация Церкви Англии, делегации многих протестанских Церквей из разных стран, представители всемирных и региональных экуменических организаций. Огромный Троицкий собор не мог вместить всех богомольцев, пришедших отдать молитвенный долг своему архипастырю.
Перед отпеванием Свят. Патриарх Пимен сказал слово, в котором кратко отметил обширные труды и выдающиеся успехи митр. Никодима на архипастырском поприще, в экуменической и миротворческой деятельности.
Во время отпевания надгробные речи произнесли кардинал Иоанн Виллебрандс, митр. Крутицкий и Коломенский Ювеналий, ректор Ленинградских духовных школ архиеп. Выборгский Кирилл.
Все выступавшие говорили о значении митр. Никодима как видного иерарха Русской Православной Церкви, известного всему миру деятеля в области патриотической, миротворческой и экуменической.
После прочтения Евангелия разрешительную молитву прочитал настоятель Русского Пантелеймонова монастыря на Афоне Архимандрит Авель.
По окончании отпевания гроб с телом покойного с пением ирмосов «Помощник и Покровитель» был обнесен вокруг собора и погребен на Братском кладбище Александро-Невской Лавры. На могиле его установлен дубовый восьмиконечный крест.
Память о почившем архипастыре сохраняется в сердцах близких ему людей, в сердцах всей ленинградской паствы. Как свидетельство этой памяти и любви к своему архипастырю, является его безмолвная могила, которая почти никогда не бывает одинокой. Удивительный случай рассказал в своей речи Владыка Кирилл, как в глубокую пасхальную ночь или раннее утро, когда никого не должно было быть на кладбище, он, подойдя к могиле своего учителя, увидел ее полыхающей от множества зажженных пасхальных свечей, в окружении большого количества людей. Вот это памятник человеческой любви к своему архипастырю.
Дата рождения: 15 октября 1929 г. Страна: Россия Биография:Родился 15 октября 1929 г. в д. Фролово Кораблинского района Рязанской области. По окончании средней школы поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания.
19 августа 1947 г. архиепископом Ярославским и Ростовским Димитрием (Градусовым) пострижен в монашество и рукоположен в сан иеродиакона с причислением к ярославскому архиерейскому дому.
20 ноября 1949 г. архиепископом Димитрием рукоположен в сан иеромонаха и назначен настоятелем храма Рождества Христова в с. Давыдово Ярославской области. Позже некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в г. Переславле-Залесском, а затем 7 августа 1950 г. назначен настоятелем храма святого царевича Димитрия в г. Угличе и благочинным Угличского округа.
В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой поступил в Ленинградскую духовную академию.
В январе 1952 г. назначен клириком Ярославского кафедрального собора и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского, затем ключарем собора, а с декабря 1954 г. — исполняющим обязанности настоятеля.
В 1955 г. окончил Ленинградскую духовную академию со степенью кандидата богословия.
25 февраля 1956 г. назначен членом Русской духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.
31 марта 1957 г. митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем возведен в сан игумена, а 25 сентября того же года назначен начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме с возведением в сан архимандрита. Возведение в сан архимандрита было совершено (по просьбе Святейшего Патриарха Алексия I) митрополитом Назаретским и всей Галилеи Исидором.
В марте 1959 г. назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.
10 июля 1960 г. в Троицком соборе Свято-Троицкой Сергиевой лавры хиротонисан во епископа Подольского, викария Московской епархии, с назначением председателем Отдела внешних церковных сношений. Хиротонию совершали Святейший Патриарх Алексий I, митрополит гор Ливанских Илия, епископы Сергиопольский Василий, Дмитровский Пимен, Можайский Стефан.
Как председатель ОВЦС епископ Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.
28 августа 1960 г. назначен членом Комиссии по межхристианским связям, а с 19 сентября руководил Издательским отделом Московской Патриархии. Назначен председателем редакционной коллегии сборника «Богословские труды».
11 мая 1963 г. награжден правом ношения креста на клобуке. Избран почетным членом Московской духовной академии.
3 июля 1963 г. назначен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.
3 августа того же года возведен в сан митрополита, назначен на Минскую и Белорусскую кафедру, а 9 октября становится митрополитом Ленинградским и Ладожским.
7 октября 1967 г. назначен управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».
В 1968 г. во главе делегации Русской Православной Церкви присутствовал на IV Ассамблее Всемирного совета церквей в Упсале (Швеция) и избран в состав Центрального комитета ВСЦ; в том же году избран на пост председателя Комитета продолжения работ ХМК.
Возглавлял делегации Русской Православной Церкви на четырех Всеправославных совещаниях — в 1961, 1963, 1964 и 1968 гг.
20 марта 1969 г. назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора и утвержден председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства.
В 1970 г. поручено временное управление Патриаршими приходами Северной и Южной Америки. В том же году удостоен права ношения двух панагий; также присуждена ученая степень магистра богословия.
25 июня 1970 г. назначен членом Комиссии Священного Синода для подготовки Поместного Собора Русской Православной Церкви.
30 мая 1972 г. согласно прошению освобожден от должности председателя Отдела внешних церковных сношений в связи с перенесенной тяжелой болезнью. При этом был оставлен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства; также было поручено архипастырское окормление находящихся в Финляндии приходов, которые относятся к ведению Московского Патриархата. 3 сентября назначен Патриаршим экзархом Западной Европы.
24-25 октября в связи с 20-летием Христианской богословской академии в Варшаве Сенат и Совет академии присудили митрополиту Никодиму почетную степень доктора богословия honoris causa за большие заслуги в области экуменической и миротворческой деятельности.
С 23 ноября по 10 декабря 1975 г. возглавил делегацию Русской Православной Церкви на V Генеральной ассамблее ВСЦ в Найроби и был избран президентом Всемирного совета церквей.
Заслуги Высокопреосвященнейшего Никодима перед Русской Православной Церковью были отмечены многими наградами, в том числе орденом святого равноапостольного князя Владимира (I, II, и III ст.); он был удостоен права ношения второй панагии и права служения с предносным крестом. Кроме того, он был награжден многими орденами Поместных Православных Церквей и других церквей, а также государственными орденами ряда стран: Греции (орденом Феникса), Ливана (орденом Ливанского Кедра), Югославии (орденом Югославского знамени).
Был почетным членом Ленинградской и Московской духовных академий. Входил в правление Союза Советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами и правление Советской ассоциации дружбы с народами Африки.
Митрополит Никодим скончался от сердечного приступа 5 сентября 1978 г. в Ватикане, куда прибыл по поручению Священного Синода во главе делегации Русской Православной Церкви.
Отпевание состоялось 10 сентября 1978 г. в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры. Отпевание по монашескому чину совершили Святейший Патриарх Пимен, Блаженнейший Митрополит Пражский и всей Чехословакии Дорофей, Архиепископ Карельский и всей Финляндии Павел в сослужении постоянных членов Священного Синода Русской Православной Церкви: митрополита Киевского и Галицкого Филарета, митрополита Таллинского и Эстонского Алексия и митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, митрополита Минского и Белорусского Антония, временно управляющего Ленинградской епархией, других прибывших проститься с почившим митрополитов, архиепископов и епископов, многочисленного духовенства.
Похоронен митрополит Никодим на Никольском кладбище Свято-Троицкой Александро-Невской лавры.
Если формально подходить к вопросу о принадлежности человека к нетрадиционалам, то под такое определение можно подвести подавляющее число канонизированных святых в христианских церквях и не меньшее число почитаемых мудрецов в прочих верованиях. Мерзавцы, допущенные к средствам массовой информации, не редко так и поступают. Публику они обычно подкупают трёпом о смутных признаках гомосексуальности по Зигмунду Фрейду и под эту сурдинку приписывают давно умершим людям свойства матёрых уголовников - насильников, жуликов, совратителей и т.д. Ведь гомосексуалисты в традиционном обществе часто представляются исключительно последними человеческими отбросами - монстрами или мозгляками самого низкого пошиба.
Вот и поговорим подробнее о гомосексуализме как о проверенном временем средстве компрометации личности в обывательской среде, т.е. в глазах большинства.
Бесспорно, не дело лезть без спросу в интимную жизнь любого человека, в том числе священника, тем более церковного архиерея, тем более одной из величайших мировых исторических личностей XX столетия, во многом определившего лик современной России. Мы и не станем этого делать уже потому, что никто ничего не знает наверняка. Но поскольку вопрос о возможности или невозможности плотской гомосексуальной жизни этого гениального человека церковники в пылу идейной борьбы сами вытащили на свет Божий и теперь энергично мусолят в СМИ, обойти его просто невозможно.
Речь, конечно, идёт о тридцать первом митрополите Ленинградском и Ладожском (Новгородском), седьмом патриаршем экзархе Западной Европы - Никодиме (Ротове). Официально он пятнадцать лет (с 9 октября 1963 г. по 5 сентября 1978 г.) являлся вторым по значению архиереем Русской Православной церкви (РПЦ) после патриарха, реорганизовал внутреннюю жизнь РПЦ и через подвластный ему Отдел внешних церковных связей РПЦ (ОВЦС) вёл активную мировую политику согласно мудрому руководству Коммунистической партии Советского Союза. Неофициально Никодим почти двадцать лет возглавлял Русскую Православную церковь, сохранил её от хрущёвского погрома и сотворил такой, какой мы её видим в начале XXI в. Согласно ряду конспирологических трудов очень серьёзных и уважаемых исследователей митрополит Никодим наравне и в дуэте с Ю.В. Андроповым стал разработчиком проекта К-17 - плана переустройства мира после неизбежного краха СССР и создания единого политического пространства Европы во главе с Россией и Германией в противовес США. Он же первым начал претворять этот план в жизнь, отчего и погиб самым таинственным образом на сорок девятом году жизни.
Поскольку во времена хрущёвских гонений и после них лишь внешняя политика позволяла православной церкви предъявлять миру сам факт своего существования на этом свете, именно митрополит Никодим в течение почти двух десятилетий был ликом русского православия на планете. Противниками и обличителями внутри церкви он объявлен главным экуменистом в истории РПЦ и ведущим религиозным оправдывателем Советской власти. Время его безраздельного главенства в церкви эти люди иначе как «никодимовщиной» не называют, а его учеников, ставших в наши дни ведущими архиереями РПЦ во главе с патриархом Кириллом, объявили «никодимянами».
Ныне никодимяне активно готовят основания для канонизации митрополита Никодима, а их противники запустили в мир самый веский аргумент против канонизации - слух о мелких гомосексуальных делишках архиерея. Исторически личность митрополита Никодима столь грандиозна, что и младенцу ясно - ради того дела, которому он служил всю свою жизнь, этот великий человек никогда не стал бы опускаться до подобной сексуальной ничтожности. Сплетни о его сексуальных похождениях скорее соответствуют социальному положению и интеллектуально-моральному состоянию тех, кто их распускает. Не тот масштаб личности и не те великие возможности самореализации были у него, чтобы митрополит подвергал свои созидания риску разоблачения в условиях гонений - и всё ради того, чтобы в порядке расслабления лишний часок полапать парочку хорошеньких келейников.
Патриарх Кирилл так определил историческую роль митрополита Никодима и причины его столь сильного влияния на воцерковлённую молодёжь: «Он был, возможно, первым из иерархов послереволюционной Русской православной церкви, кто сумел выйти за пределы того подобия социальной резервации, в которой государство определило пребывать православию, и сделать шаг навстречу обществу и властям, дабы постараться включить их в некую систему отношений диалога и партнёрства с церковью. По тем временам подобный замысел мог восприниматься не иначе как утопия или даже авантюра. Однако ныне, с высоты опыта минувших с тех пор двух десятилетий, мы можем определенно утверждать: воистину, он сумел с помощью Божией совершить невозможное, утверждая идею самостоятельности церкви в условиях, враждебных не только подобным действиям, но и самим намерениям их совершить. В этом и состоял глубокий провиденциальный смысл церковного служения владыки Никодима.
Почему в обстоятельствах повсеместно насаждавшейся всеобщей приниженности, нивелированности и безгласия вокруг владыки Никодима стала группироваться способная религиозная молодежь? Полагаю, что эти люди искали человека, который стал бы для них неким спасительным островком свободы, по которой узнаётся истинный дух церкви. Все мы знали, что такой человек есть и что он способен в случае опасности оборонить наше малое стадо Христово от злобы мира сего. И то обстоятельство, что митрополит Никодим покинул нас так рано, сражённый седьмым инфарктом, красноречивее всяких слов свидетельствует о том, сколь велик был его подвижнический труд, сколь сложна выпавшая на его долю миссия и сколь близко принимал он к своему израненному сердцу заботы о воспитании нового поколения людей церкви».
Однако невозможно отрицать и тот факт, что именно в годы правления митрополита Никодима в РПЦ сложилась и окончательно оформилась т.н. «голубая» группировка. Общество знает, что она есть, знает, что по внутренним законам монашества сведения о гомосексуалистах в церкви не подлежат разглашению, знает и о том, что с появлением интернета в СМИ всё чаще прорывается информация о закрытой жизни монашеской общины. Но один Бог ведает, что там происходит на самом деле. Моё дело не доказывать, а пересказать слухи с непременным указанием на их сомнительные стороны.
Борис Георгиевич Ротов (будущий митрополит Никодим) родился 15 октября 1929 г. в деревне Фролово Кораблинского района Рязанской области. По сей день ходят слухи, будто отцом будущего монаха был секретарь Рязанского обкома ВКП(б). В действительности отец его, Георгий Иванович Ротов, был армейским офицером, следовательно, большевиком и атеистом. Мать его, Елизавета Михайловна (урождённая Сионская), до 1927 г. трудилась учительницей, но после рождения дочери Леночки стала домохозяйкой. Великую роль в судьбе будущего митрополита сыграла его бабушка по матери Елена Николаевна Сионская, которая была вдовой сельского священника. Она тайком от родителей крестила внука в церкви иконы Божьей Матери Тихвинская села Пехлеце, а со временем приобщила ребёнка к православной вере.
Когда началась Великая Отечественная война, мальчик входил в подростковый возраст. Ротовым повезло. Фашисты вплотную подошли к Рязани, но взять город не смогли - в ноябре 1941 г. они приблизились к городу на 30 км., а в начале декабря враг был отброшен прочь в ходе контрнаступательной операции Красной армии под Москвой. Правда, город был подвергнут массированным бомбардировкам, от которых погибло большое число мирных жителей. Долгое время Рязанская область находилась в прифронтовой полосе, и там были развёрнуты большие эвакогоспитали нескольких фронтов. Там же всю войну велось формирование и пополнение воинских частей, отправлявшихся на передовую. Так что Борис находился в центре народной трагедии, своими глазами видел самую жуткую её изнанку.
Отец мальчика воевал до победного конца, а сын учился в школе. Ещё в третьем классе Боря вступил в пионеры, не раз избирался председателем совета отряда. Кто учился в советской школе, знает, что таковыми классные руководители старались делать лучших учеников.
Никто в школе не подозревал, что все годы войны Бориска тайком от семьи и друзей ходил в единственный тогда не закрытый храм Рязани - Скорбященский, в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте». Молился за отца и за победу. Там на усердного паренька обратил внимание епископ Рязанский и Касимовский Димитрий (Градусов), и знакомство их сыграло в жизни Бориса решающую роль. Ведь епископ был ведущим сторонником экуменизма в РПЦ. В этом духе он и стал взращивать себе преемника - юного Ротова.
Тем временем изменилась политика Советской власти в отношении РПЦ. 4 сентября 1943 г. И.В. Сталин впервые лично встретился с руководством Московской патриархии во главе с местоблюстителем патриаршего престола митрополитом Сергием (Страгородским). На этой встрече было решено: избрать нового патриарха (после кончины патриарха Тихона <Беллавина> в апреле 1925 г. обязанности патриарха исполнял его местоблюститель); открыть новые духовные учебные заведения; создать орган для взаимодействия РПЦ с правительством - Совет по делам Русской православной церкви при СНК. Уже 8 сентября 1943 г. состоялся собор епископов, на котором был избран патриарх Сергий (Страгородский). 12 сентября 1943 г. в Елоховском соборе прошла его торжественная интронизация.
Однако уже в мае 1944 г. умер патриарх Сергий. Новый патриарх Алексий I (Симанский) был избран 4 февраля 1945 г. на первом Поместном соборе патриаршей церкви. О Поместном соборе и избрании патриарха по заказу государства был снят документальный фильм, в котором режиссёр отвёл существенное место речи тогда уже архиепископа Димитрия (Градусова) в поддержку кандидатуры Алексия I. Фильм показывали в рязанских кинотеатрах. Борис смотрел его несколько раз, ведь кинокартина пришлась на его возростн;й психологический перелом - мальчик загорелся идеей служения церкви, Отечеству и народу.
Ещё бы! Ведь молитвы Бориса были услышаны - весной 1945 г. отец его Георгий Иванович, живой и здоровый, с победой вернулся домой.
Через два года, весной 1947 г. Ротов-младший окончил десятый класс и в июне уехал поступить в Московский медицинский институт. К счастью, экзамены он провалил (велика возможность того, что преднамеренно) и вернулся в Рязань. Тем же летом по настоянию родителей молодой человек с успехом сдал экзамены и поступил на факультет естествознания Рязанского государственного педагогического института.
Тем же летом, 19 августа 1947 г., на праздник Преображения Господня, архиепископ Димитрий (Градусов) тайно постриг Бориса Ротова в монахи под именем Никодим. В постриг мальчик просился с 1944 г., но духовный пастырь уговаривал его подождать. А теперь восемнадцатилетний юноша сразу же был рукоположен в иеродиаконы с причислением к Ярославскому архиерейскому дому, т.е. дал обет безбрачия. Противники архиепископа утверждают, что все обряды были выполнены тогда с нарушением канона, т.е. были еретичны и не действительны. Не удивительно, что распространители гомосексуальной версии выдвигают предположение, будто содомитские наклонности Бориса проявились со времени его знакомства с епископом Димитрием.
До ноября 1949 г. тайный монах-иеродиакон продолжал обучение в педагогическом институте. Ротов был уважаемым активистом, его избрали членом, а затем заместителем председателя профкома факультета. Но в начале второго курса руководство института узнало, что Борис регулярно посещает церковь. Было принято решение об отчислении парня. Отец еле уговорил ректорат не изгонять сына, но с условием, что в церковь Борис больше никогда не пойдёт. Дома Георгий Иванович сделал сыну жёсткое внушение, и молодой человек дал обещание отказаться от веры. На самом деле он продолжил тайком молиться и ходить в церковь. Вскоре после этого скандала, перед самой Пасхой, студенту Ротову поручили сделать антирелигиозный доклад. Он отказался. В тот раз дело обошлось нестрогим внушением со стороны руководства.
В начале третьего курса Никодим (теперь уже перейдём к его монашескому имени) принял окончательное решение посвятить жизнь служению Богу. В ноябре 1949 г. он сказал родителям, что хочет съездить в Москву к родственникам. 19 ноября утром Борис вроде бы отправился на вокзал, а на самом деле ушёл к архиепископу Димитрию. 20 ноября Никодим был рукоположен в иеромонахи. Он навсегда покинул родительский дом. В тот же день новоиспечённый священник Никодим (Ротов) стал настоятелем самого дальнего храма епархии - в честь Рождества Христова в селе Давыдове Ярославской области.
Нет смысла подробно расписывать церковную карьеру Никодима. Взлёт его был молниеносный, но вполне объяснимый - до кончины в апреле 1956 г. своего любимца продвигал архиепископ Ярославский и Ростовский Димитрий (Градусов). Делать это было не сложно. Церковь испытывала великую нехватку в кадрах, особенно в молодых священниках, владевших иностранными языками. Умница Никодим оказался полиглотом и овладевал языками на лету. Зато духовное образование он получил заочное, оставаясь священником в различных церквях: в течение 1950 - 1952 г. он обучался в Ленинградской духовной семинарии, а затем с 1952 г. до октября 1955 г. - в Ленинградской духовной академии.
Уже в начале 1956 г. Никодима направили в Русскую духовную миссию в Иерусалиме, через полтора года его возвели в сан архимандрита и назначили начальником миссии. На годы его послушания пришлись резкое обострение арабо-израильского противостояния и Суэцкий кризис (1956-1957 гг.). Отношение израильских властей к СССР и к РПЦ было, мягко говоря, негативным. Никодиму довелось проявить недюжий дипломатический талант, чтобы сохранить наши позиции на Святой земле. Тогда же архимандрит Никодим стал первым представителем патриархии РПЦ, посетившим православные монастыри на горе Афон и встретившимся там с монахами, которые жили в русских монастырях с дореволюционных времён. Именно благодаря этой поездке Никодима началось возрождение русского Афона.
В 1960-х гг., когда в Греции в результате государственного переворота установилась хунта «чёрных полковников», правительство страны решило провести на Афон скоростное шоссе и таким путём ликвидировать убежище отшельников. Монахи обратились за защитой к РПЦ. Всю международную работу по спасению горы отшельников провёл митрополит Никодим. Он лично встречался с главарями хунты и настоял на том, чтобы строительство отменили.
В марте 1959 г. архимандрит был отозван в Москву, где его назначили сразу на два важнейших поста - заведующим канцелярией Московской патриархии и заместителем председателя Отдела внешних церковных сношений.
Приближалось время т.н. хрущевских гонений. Председатель ОВЦС митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич) находился в остром конфликте с высшей партийной номенклатурой. 21 июня 1960 г. его отстранили от всех должностей и отправили на покой. Новым председателем ОВЦС назначили тридцатилетнего архимандрита Никодима (Ротова). Отечественные историки церкви утверждают, что с этого назначения начались:
1) хрущевские гонения на православную церковь;
2) новая эпоха в истории Русской православной церкви, связанная с именем митрополита Никодима.
В октябре 1961 г. состоялся XXII съезд КПСС, принявший Третью программу партии и Устав, в который вошёл Моральный кодекс строителя коммунизма. Для осуществления намеченных планов важнейшими задачами определили тогда ликвидацию религиозных организаций в стране и всеобщий переход населения на позиции атеизма. Сложность достижения намеченных целей заключалась в том, что после «разоблачения» культа личности Сталина власть не могла применить к священникам репрессивные методы уничтожения. Надо было сделать так, чтобы церкви самоликвидировались.
Для этого правительство приняло два важнейших установления:
1) церковь лишалась права финансово-административного управления внутрицерковными делами и права владения материальным имуществом; отныне священники становились арендаторами ритуальных зданий, а её финансами и имуществом стали распоряжаться чиновники;
2) епископат лишили права назначать и перемещать священников.
Обе функции передали в ведение государственных чиновников - уполномоченных Совета по делам религий. Другими словами, церковных иерархов разом лишили какой-либо власти, передав её государству. Епископату же предложили согласиться с таким положением дел, иначе бы их объявили вне закона.
Патриарху Алексию I шёл тогда восемьдесят пятый год. Он был стар, физически слаб и болен. Вся тяжесть руководства РПЦ в условиях вопиющих гонений, ханжески прикрытых советским законодательством, всё руководство выживанием священников в условиях клеветы и поношений и бесправия епископата легли на плечи заведующего канцелярией Московской патриархии архимандрита Никодима.
О великой успешности его деятельности говорит уже то, что в течение последующих трёх лет Никодим был последовательно возведён в сан епископа, архиепископа и митрополита: вначале Минского (Белорусского), затем Ленинградского и Ладожского (с 1967 г. митрополит Ленинградский и Новгородский) - это уже второй по значению в РПЦ сан после патриарха. Никодим стал митрополитом Ленинградским и Ладожским, когда ему шёл тридцать четвёртый год.
Какой же путь выживания церкви нашёл Никодим? Ответ на этот вопрос дал недавно патриарх Кирилл: «Однако богослужебного подвига было недостаточно для того, чтобы реально и эффективно влиять на власть, иметь возможность самостоятельно назначать священников, выдвигать православную молодежь, защищать верующих от произвола светской администрации. Здесь требовались иные рычаги воздействия. Внутри государства, провозгласившего своей идеологической целью истребление Церкви, обрести их не представлялось реальным. И владыка Никодим как председатель Отдела внешних церковных сношений приходит к выводу, что гонимая Церковь имеет возможность найти точку опоры только в своей зарубежной деятельности. Ибо власти, утеснявшие Церковь и систематически нарушавшие права верующих, очень хотели выглядеть поборниками свободы, справедливости и демократии в глазах внешнего мира. И потому они были крайне чувствительны к реакции на происходившее в стране со стороны так называемого мирового общественного мнения.
Учитывая это обстоятельство, владыка Никодим начинает активно развивать внешние связи Московского патриархата, причем не только с православными церквами, но также и с инославными. Он содействует вступлению нашей церкви в международные христианские организации, где голос русского православия начинает звучать все сильнее и убедительнее. В немалой степени благодаря победительной притягательности и обаянию личности самого митрополита многие зарубежные религиозные деятели начинают обращать своё внимание на жизнь нашей церкви, интересоваться её проблемами, напрямую обращаться по поводу этих проблем к государственной власти. При всей непереносимости положения, в котором находилась наша церковь, она оказывается в поле зрения мирового христианского сообщества, постепенно осознающего свою ответственность за судьбу православия в России. Русская церковь получает действенную моральную поддержку в своём неявном противостоянии “царству кесаря”. Именно благодаря внешнему фактору в церковно-государственных отношениях нередко удаётся остановить руку гонителей. Внешний фактор оказался почти единственным, помогшим выжить церкви. И митрополит Никодим использовал его на благо православия в полной мере» .
Накануне возведения в сан митрополита тогда ещё архиепископ Никодим был назначен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства и вплотную приступил к своей экуменической деятельности. Именно она сделала митрополита объектом многочисленных конспирологических версий.
Деятельность его в этом направлении оказалась необычайно тяжкой. Значительная часть священства полагала митрополита Никодима вероотступником и христопродавцем. Что уж говорить о распропагандированных прихожанах. Лучше всего о травле, развернувшейся против Никодима, рассказывает легенда о встрече митрополита со старицей Пелагеей Рязанской. Якобы в 1965 г. митрополит Никодим пришёл к прозорливой старице, а она крикнула на него: «Сдохнешь, как собака, у ног своего папы!» Когда точно родилась эта легенда, сказать не могу, но скорее всего, уже после кончины митрополита - в назидание всем экуменистам.
Будучи еще в сане архиепископа Никодим заприметил в Ленинградской семинарии семнадцатилетнего смышлёного паренька Владимира, которого сразу же стал опекать. Паренёк был скромный, старательный, имел блестящие задатки учёного и оратора (что очень важно для священника), да ещё имел весьма привлекательную внешность. По советским законам в ближайшее время он обязан был уйти на три года в армию, и только после этого продолжить духовное образование. Однако хлопотами Никодима семинарист получил освобождение. 3 апреля 1969 г. двадцатилетний Владимир был пострижен уже митрополитом Никодимом в монахи с наречением имени Кирилл. Через четыре дня покровитель рукоположил его в иеродиаконы, а ещё через два месяца - во иеромонахи. На следующий год Кирилл экстерном закончил Духовную академию, подчинённую Никодиму, и сразу стал профессорским стипендиатом, преподавателем догматического богословия и помощником инспектора. Одновременно его назначили представителем РПЦ в международной православной молодёжной организации «Синдесмос», благодаря чему смог путешествовать по всему миру в свите митрополита Никодима.
С 30 августа 1970 г. иеромонах Кирилл стал личным секретарём митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима. Через год он был уже архимандритом и представлял РПЦ при Всемирном Совете Церквей (ВСЦ) в Женеве.
Когда его любимцу исполнилось двадцать восемь, митрополит Никодим назначил Кирилла ректором Ленинградских Духовных Академии и Семинарии. Продолжился быстрый иерархический рост фаворита. Уже в 1978 г. Кирилл стал архиепископом, заместителем Патриаршего экзарха Западной Европы (т.е. того же митрополита Никодима), а также заместителем начальника ОВЦС. Дальнейшее продвижение Кирилла к сану патриарха шло без поддержки его скончавшегося покровителя. Мог бы совершить подобный скоростной взлёт к иерархическим высотам любой другой семинарист, будь он даже семи пядей во лбу? Сомнительно? На этом и строят свои гомосексуальные измышления конспирологи различных мастей.
Однако ответ здесь прост, если мы обратимся к внутренней жизни церкви. К началу хрущёвских гонений средний возраст епископата РПЦ был свыше семидесяти лет. Отняв у епископата власть, государство перекрыло церкви любую возможность иерархического роста церковников внутри страны. Ведь Хрущёв не просто так говорил, что к 1980-у году по телевизору покажут последнего отечественного попа - к этому времени старые должны были умереть, а молодых некому и негде было воспитывать.
Никодим и здесь нашёл выход. Священники, направлявшиеся из СССР в зарубежные миссии, стали сотрудничать с КГБ. Для этой работы требовалась патриотично настроенная молодёжь, которую возможно было воспитать только в пределах собственной страны. Тех, кого посылали за рубеж, следовало представлять миру должным образом - власть вынуждена была соглашаться на возведение молодёжи в сан. Получив сан и отбыв своё послушание в других странах, молодые епископы возвращались в СССР и возглавляли определённые им епархии. Ко времени кончины Никодима средний возраст русского православного епископата был уже порядка пятидесяти лет.
С духовными учебными заведениями, закрыть которые требовал Хрущёв, Никодим поступил ещё хитрее. Руководство КПСС поддерживало национально-освободительную борьбу в Африке и Латинской Америке. Никодим повелел открывать в семинариях и Академии группы для религиозных студентов из африканских стран. Закрыть такие учебные заведения власть не решилась.
Самое обидное, что все эти разумные для своего времени, спасительные решения, сегодня враги митрополита Никодима и никодимян вывернули наизнанку и представляют теперь как ересь и великие грехи. С их точки зрения, лучше бы загнали церковь в подполье и носа не улицу не высовывали бы.
В силу специфики его послушания, митрополит Никодим много ездил по заграницам. Каждый его приезд освещала центральная пресса той страны, куда он прибывал. Представляли его одинаково: в начале служения - «к нам приехал полковник КГБ», ближе к завершению - «к нам приехал генерал КГБ». В принципе, сотрудничество с Комитетом госбезопасности Никодим и не скрывал. Семинаристы и слушатели академии даже дали ему прозвание «митрополит ленинградский, ладожский и лубянский». В каком военном чине он был и был ли в чине, не известно. А факт его кэгэбистской службы подтверждён «Частным определением Комиссии Президиума Верховного Совета России по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП (без указания точной даты)» за 1992 г. Более того, на Никодиме лежит обвинение в том, что он стал той трещиной, через которую в РПЦ ринулись священники-конформисты - сексоты советских спецслужб. Об этом (без прямого указания на митрополита Никодима) сказано в том же «Частном определении…»: «Так, по линии Отдела внешних церковных сношений выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками “Святослав”, “Аламант”, “Михайлов”, “Топаз”, “Нестерович”, “Кузнецов”, “Огнев”, “Есауленко” и другие. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделённости указанного Отдела от государства, о его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих. Через посредство агентуры держались под контролем международные религиозные организации, в которых участвовала и РПЦ: Всемирный Совет Церквей, Христианская Мирная Конференция, Конференция Европейских Церквей; Политбюро ЦК КПСС, председатель КГБ СССР Ю. Андропов докладывал ЦК КПСС о том, что КГБ держит под контролем отношения РПЦ с Ватиканом». Как видим, список агентов открывает «Святослав». Тайна этого оперативного имени раскрыта - митрополит Никодим. С конца 1960-х гг. Никодима стали ещё обвинять в воспитании целой группы архиереев, готовых ради карьеры предать православие и в организации гонений на твёрдых в православии архипастырей и пастырей (говоря обыденным языком - на «прямолинейных дураков»).
Весной 1972 г. у Никодима случился первый инфаркт. Он вынужден был уйти с поста главы ОВЦС, передав его другому своему духовному сыну митрополиту Тульскому и Белёвскому Ювеналию (Пояркову). Однако контроль за ведомством Никодим не оставил, даже усилил. Об этом, в частности, написал в своих воспоминаниях о мудром митрополите архиепископ брюссельский и бельгийский Василий (Кривошеин): «“- Но, - начал он объяснять с какой-то даже наивностью, - это не нужно понимать, будто бы его;понизили;, нет, только перераспределили работу, а он всё равно будет стоять во главе”. “Кому же писать по делам?” - спросил я его. “Митрополиту Ювеналию, а в случае чего важного - мне”, - был ответ».
Когда позволило здоровье, а именно, 3 сентября 1974 г. Никодима назначили экзархом Западной Европы. Заместителем себе митрополит взял верного епископа Кирилла (Гундяева).
Однако здоровье Никодима ухудшалось. За пять лет (с 1974 по 1978 г.) у него случилось ещё пять инфарктов.
6 августа 1978 г. умер римский папа Павел VI (Монтини). Никодим был его личным другом и, хотя сам чувствовал себя не лучшим образом, настоял на своём участии в погребальных торжествах в Риме. 10 августа 1978 г. вопреки православным установлениям он отслужил панихиду на гробе католика Павла VI. 12 августа православный митрополит участвовал в отпевании покойного.
3 сентября 1978 г. состоялась интронизация нового римского папы Иоанна Павла I (Лучани). На ней присутствовала делегация РПЦ во главе с митрополитом Никодимом. 5 сентября 1978 г. римский папа принимал делегации некатолических церквей и христианских организаций. Во время аудиенции русской делегации был подан кофе. В момент, когда митрополит Никодим рекомендовал папе второго члена русской делегации - архимандрита Льва (Церпицкого), он внезапно умолк и рухнул бездыханный к ногам Иоанна Павла I. Вскрытие показало, что у Никодима случился седьмой, в этот раз обширный инфаркт. Митрополиту шёл тогда сорок девятый год.
8 сентября гроб с телом усопшего был доставлен в Троицкий собор Александро-Невской Лавры, где 10 сентября было совершено отпевание покойного. Погребён митрополит Никодим на братском кладбище Александро-Невской лавры.
Всё бы ничего, но 28 сентября 1978 г. от такого же обширного инфаркта (если верить профессорам, производившим вскрытие) умер папа римский Иоанн Павел I. Ему шёл шестьдесят пятый год и понтификат его продлился всего тридцать три дня.
Скорее всего, и русский митрополит, и римский папа были отравлены одним и тем же ядом - средством, которое спровоцировало сердечный приступ и бесследно растворилось в крови. К 1978 г. такие яды уже имелись в арсеналах спецорганов.
Убийство Иоанна Павла I фактически доказано, но никогда не будет признано католической церковью, поскольку в нём замешаны высшие иерархи, включая преемника погибшего - римского папу Иоанна Павла II (Войтылу). Причины понятны - Иоанн Павел I намеревался провести церковные реформы, для чего с ходу занялся банками, обслуживавшими Ватикан, на предмет неслыханно огромного разворовывания казны. Беспокоила папу и теснейшая связь католических иерархов с мафией. Действовал он столь энергично, что в Ватикане мгновенно сложился заговор.
Но зачем потребовалось убивать русского митрополита? На этот счёт существует несколько версий.
Первая, сомнительная. Отравить папу предполагали во время приёма делегации из СССР, чтобы в случае обнаружения яда смерть главы католического мира возложить на КГБ. Ведь митрополит Никодим был широко известен в мире как генерал чекистов. Поскольку по ходу приёма подавали кофе, отраву внесли в предназначенную папе чашечку. Однако произошла какая-то путаница, и кофе папы достался митрополиту Ленинградскому и Новгородскому.
Вторая версия появилась сравнительно недавно, когда в открытый доступ стали попадать материалы о некоем «проекте К-17». Разработчиками его называют Ю.В. Андропова и митрополита Никодима. Якобы они не раз встречались на конспиративных квартирах, беседовали и оба пришли к выводу, что крах СССР скор и неизбежен. Встал вопрос, как спасать Россию в постсоветское время. Тогда и появился экуменический проект - воспользоваться идеей объединения всех христианских церквей под формальным главенством папы римского. Главенство Ватикана приходилось признать по той причине, что Запад никогда не пошёл бы на признание главенства РПЦ, а компромисс был жизненно необходим. По «проекту К-17» при подобном устроении церкви становилось более реальным объединение Европы под эгидой России в совместном противостоянии США и англосаксам в целом. Технически предполагалось:
1) добиться тайного избрания митрополита Никодима генералом ордена иезуитов (высказано предположение, что эта цель к 1978 г. была достигнута);
3) после избрания он предполагал провести Восьмой Вселенский собор церквей, на котором следовало добиться воссоединения католической и православной церквей;
4) после этого Никодим мог бы претендовать на избрание папой римским.
При осуществлении «проекта К-17» нынешний Европейский Союз находился бы под протекторатом России.
Бредовый, неосуществимый план. Но сегодня сам факт его существования обсуждается вполне серьёзными исследователями вроде Сергея Кургиняна.
Так вот, для начала осуществления «проекта К-17» необходимо было провести операцию по возведению на папский престол своего человека. Потому так активно разъезжал по миру глава ОВЦС митрополит Никодим. Его ставленник был избран в 1978 г. - папа римский Иоанн Павел I…
Двойное убийство в Ватикане разрушило «проект К-17», и Андропову пришлось от него оказаться.
Есть вариации этой версии. В частности, предполагают, что Павел VI тайно возвёл Никодима в католические кардиналы ещё в конце 1950-х гг. Потому Никодим сразу претендовал на место папы римского - но православного папы римского! Сорвали этот проект иллюминаты и агенты масонской ложи Пропаганда 2, отравив обоих претендентов на папский престол - уже избранного и возможного. Это вроде бы совсем фантастическая версия, однако о чём-то подобном не раз говорил великий знаток римской курии гениальный итальянский писатель Умберто Эко и взял за основу романа «Ангелы и демоны» американский писатель Дэн Браун.
Вот сколько тайн окутывает жизнь и смерть митрополита Никодима. Но причём здесь гомосексуализм?
В 1998 г. серьёзно заболел патриарх Алексий II. В московских кулуарах началось бурное обсуждение возможной кандидатуры нового патриарха. Среди таковых числились и архиереи - духовные дети митрополита Никодима. И тогда в газете «Совершенно секретно» № 5 за 1998 г. появилась статья журналиста Алексея Сергеевича Челнокова «Никодимов грех митрополита N», в которой рассказывалось о гомосексуальных страстях среди иерархов РПЦ. Утверждалось, что зачинателем «голубого лобби» в отечественной православной церкви является митрополит Никодим, любимцем которого с конца 1960-х гг. был пятый председатель ОВЦС Московской патриархии с 1989 г. митрополит Кирилл - тогда главный претендент на патриарший престол. Напомню, сам Никодим был вторым председателем ОВЦС.
В статье рассказывалось следующее (да простят меня читатели за столь длинное цитирование чужого текста, но публикация та весьма важна для данного повествования).
Некий псаломщик Игорь Р., служивший в Ленинграде, поведал автору о своём житие-бытие, в частности о том, что хотел перейти служить в другой храм - поближе к дому. Он обратился за благословением на переход к настоятелю, ответ которого обескуражил молодого человека.
«- В тот приход не ходи, - отрезал батюшка, - вые...т.
То есть почему? - Молодой человек решил, что ослышался.
А вот так, возьмут и натуральным образом вые...т.
Оказалось, о том храме в церковной среде ходила дурная молва. Утверждали, что его настоятель подпаивал юных служек и насиловал их.
Почему ж никто не жалуется?
Жаловались владыке, да у того один ответ: “Христос терпел и вам велел. Такое твоё послушание”. Они с настоятелем друзья-келейники.
Игорь остался, хотя до храма ему приходилось добираться два часа».
Далее рассказывалось об убийстве священнослужителя-гомосексуалиста, совершённом парнями-проститутками. О том, как священник-гомосексуалист заманивал к себе подростков и лапал их ночью в постели, за что те пырнули его ножом… После такой преамбулы рассказчик перешёл на архиереев, и рассказал автору о некоем «Нифонте», «который после Отечественной войны был чуть ли не вторым человеком в Русской Православной Церкви. <…> Он пришёл в церковь со школьной скамьи и сделал головокружительную карьеру. Его называли идеологом, генератором идей. Был дружен с Ватиканом, отчего подозревался в тайных симпатиях к католикам (кстати, скоропостижно скончался на аудиенции у папы римского)». Прозрачнее намёков не бывает.
«Нифонт» «более всего прославился как “ревностный пастырь, с любовью заботящийся о духовном воспитании своей паствы, будь то в пределах сельского прихода или в пределах митрополии и экзархата”. Многих он рукоположил в священники, многих поставил епископами.
На хиротонии (посвящении в епископы) любил с лукавой улыбкой цитировать: “Никто да не пренебрегает юностию твоею”.
Он много ездил - по России и зарубежью. В поездках его всегда сопровождали келейники, стройные безусые юноши (что само по себе не вызывает протеста). Но в середине 60-х поползли дурные слухи. Один молодой монах неожиданно совершил смертный грех - наложил на себя руки. Случай чрезвычайно редкий в монастырях. Разбираться приехали из Совета по делам религий, представители Священного Синода. Сгоряча решили расстричь игумена. Потом выяснилось, что монах перед смертью прислуживал нашему герою в одной из поездок. Шум как-то разом смолк, о неприятном инциденте приказали забыть, но церковный мир, как уже говорилось, чрезвычайно узок, и нет в нем тайн, не ставших явными.
“Нифонта” считают создателем “голубого лобби” в лоне Русской Православной Церкви. В своё время оно яростно боролось за патриарший престол, но, слава Богу, тогда верх взяли здоровые силы».
Как же действуют ныне наследники «Нифонта» (митрополита Никодима)?
Об этом рассказал некий священник - отец К., перешедший из московской патриархии в другую православную юрисдикцию. Он якобы неоднократно бывал на монастырских трапезах, которые неизменно завершались оргиями. В частноти, этим особенно знаменит настоятель монастыря Г., «человек необузданный, окружил себя юными служками, которых, по его словам, “пользовал”, прежде чем познакомить с некоторыми наезжавшими архипастырями.
Несколько лет назад настоятель Г., ставший к тому времени епископом, попал в историю: один отрок, не выдержав сексуальных домогательств, наложил на себя руки. Г. перевели в Сибирь, где он вернулся к прежнему баловству. Только на этот раз не учёл крутого сибирского характера. Местные священники, собравшись на очередную трапезу у содомита епископа, устроили тому “тёмную”. Прямо из архиерейских палат Г. увезли в больницу с множественными переломами рёбер и челюсти. Скандал выплеснулся на необъятные просторы матушки России. И что же? Г. перевели на Дальний Восток.
Увы, в Московской Патриархии, - комментирует отец К., - существует мощная круговая порука. В частности, Г. поддерживают и никогда не “сдадут” два архиерея, которые сейчас здравствуют и находятся на самой вершине церковной власти.
Их имена, естественно, называть не буду. Скажу лишь, что они находились в тесной связи с покойным архиереем “Нифонтом”. Одному более шестидесяти лет. Другой на десять лет младше. Но их жизненные траектории когда-то сошлись на “прогрессисте”. Оба в церкви с юных лет. Первый с середины 1940-х служил в алтаре кафедрального собора в одном древнем русском городе. Затем был посвящён в чтеца, а вскоре после этого принял монашество (вспомним: в эти годы в этом же соборе служил член Священного Синода “Нифонт”). В начале 1960 года наш герой назначен в Отдел внешних церковных сношений (через два месяца после прихода туда “Нифонта”). Другой, младший, в середине 1960-х гг. поступил в Ленинградскую духовную семинарию, когда в северной столице уже обосновался “Нифонт”. Затем “Нифонт” постригает его в монахи, и он становится личным секретарём патрона. С тех пор их судьбы неизменно связывают общие дела - в ОВЦС, в деятельности, связанной со Всемирным советом церквей, и т. д. (совершенно очевидно, что автор ведёт речь о митрополитах на то время Ювеналии и Кирилле - главных никодимянах. - А.Б.)
Эти высокопоставленные священнослужители, по словам отца К. и других осведомлённых лиц, вышли из кельи “Нифонта”. Оба архиерея - младший и старший - блестяще образованные люди, обременённые высокими ответственными должностями. Их часто можно видеть на экранах телевизоров произносящими благостные речи о непорочной жизни во Христе. Сведущие люди при этом кисло усмехаются.
Они, как было заповедано, “не пренебрегают юностью твоею”, обласканы и окружены почётом. Гомосексуализм, процветающий в некоторых монастырях и общинах, они почитают послушничеством. Оттуда, из тёмных келий, не доносится ни звука. Кому жаловаться?
Зато перед “истинными послушниками” открываются широкие горизонты. Их назначают настоятелями в богатые приходы. Их переводят в Москву, где они получают квартиры и ведут почти светский образ жизни. На них опираются в своей борьбе за власть в церкви.
Единственная печаль заключается в том, что, несмотря на радужные перспективы, и совратители и совращенные, как показала жизнь, остаются в “группе риска”. Остаётся определить, какова она по численности, эта “группа”. Утверждают, что не менее трети от списочного состава (всего в епископате РПЦ около ста пятидесяти человек)».
Как видим, весь материал в статье изложен обтекаемо, без подлинных имён и точных указаний. Как бы есть, но что и как - умолчим. Во избежание судебных тяжб в конце публикации дан P.S. «Оговоримся: все вышеизложенное не должно восприниматься как компрометация Святой Церкви. Увы, надо признать, что пороки одинаково затронули духовенство и Запада, и Востока. Но есть надежда…».
А в подкрепление вышесказанного на той же странице еженедельника опубликовано интервью некоего бывшего иподьякона Романа Южакова под названием «В церковной среде процветает гомосексуализм». Здесь уже всё было сказано прямым текстом.
В те времена очень многих удерживала от вступления в клир необходимость пройти через “поповку” - так называют в храме комнату для священнослужителей. Известно было также, что среди священнослужителей было много внедрённых агентов госбезопасности или просто неверующих людей, которые, естественно, плевали на традиционную христианскую этику.
Особенно дурной репутацией пользовались отделы Московской Патриархии, где праздношатались номенклатурные монахи, для которых иноческие обеты являлись лишь карьерным моментом их биографии, ступенью к епископству. Это были совершенно светские люди, лишённые нормальной сексуальной и семейной жизни со всеми вытекающими отсюда последствиями, в частности, в их среде процветал гомосексуализм.
Многим молодым неофитам духовники также не советовали идти и в монастыри. Особенно страшная ситуация была в Псково-Печерском монастыре. Монахи жаловались, что настоятель, пользуясь своей дружбой с уполномоченным Совета по делам религий, безнаказанно закатывал настоящие оргии, а недовольных этим иноков избивал и просто изгонял из монастыря. Да и в Загорске, честно говоря, тоже было много чего...
Помню, как в 1990 году, будучи в Чехословакии на международной конференции “Христианство в современном мире”, я разговорился с одним православным священником, учившимся в своё время в Троице-Сергиевой лавре. “Что, - спросил он, - у вас всё по-прежнему курить нельзя, а;никодимов грех; совершать можно?” Кстати, тогда были выборы патриарха, и священник добавил по этому поводу: “Если патриархом будет избран митрополит N (он назвал имя человека с ужасной для монаха репутацией. - Р.Ю.), это осложнит отношения патриархии со многими православными церквами”.
Что такое “никодимов грех”?
Содомия. Именно покойному митрополиту Никодиму (Ротову) приписывалось внедрение в церковную жизнь, мягко говоря, не евангельских принципов монашеского общежития. Не слух ли это? Увы, не слух, а свидетельства разных людей, ставшие тем, что ещё называется устным церковным преданием, которое в церковной среде обладает силой факта. К сожалению, в православном церковном предании митрополит Никодим остался далеко не святым человеком.
В чём, по-твоему, причина моральной деградации ряда православных иерархов и священнослужителей?
Понимаешь, власть предержащим было выгодно иметь на ключевых церковных постах людей с каким-либо пороком - как для того, чтобы посредством шантажа управлять ими, так и для того, чтобы просто разлагать изнутри церковь. Эта политика стала осуществляться едва ли не сразу после легализации в 1943 году московской патриархии, но с митрополитом Никодимом она приобрела особенно одиозный характер и, к сожалению, плоды моральной деградации части церковной иерархии мы пожинаем и поныне».
Публичный поток огульных обвинений покойного митрополита Никодима и никодимян в насилиях над послушниками замер сразу же, как стало известно о выздоровлении патриарха. Впрочем, в этом винили (именно винили!) патриарха Алексия II. В действительности же сплетни переместились на кухни россиян, и далее происходило всё согласно знаменитой арии Дона Базилио из оперы «Севильский цирюльник»:
Клевета вначале сладко
Ветерочком чуть-чуть порхает
И как будто бы украдкой
Слух людской едва ласкает
И журчит как ручеёк.
Тихо, тайно, полегоньку
Проползает всюду-всюду,
Незаметно, потихоньку,
Постепенно всему люду
Ум и сердце наполняет.
И из уст в уста летает,
Как затверженный урок.
Всё сильнее с каждым часом,
Возникает толкованье!
Вот гремит уж общим гласом,
Стало общим клеветанье.
Вот, как буря, разразилось,
Загремело, покатилось
Неудержанной волной.
Гул сильней всё нарастает, -
В ужасе трепещут люди!
И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.
И, как бомба разрываясь,
Клевета всё потрясает
И колеблет мир земной.
Тот же, кто был цель гоненья,
Претерпев все униженья,
Погибает в общем мненье,
Поражённый клеветой.
Да, клеветой!
Вот таким взрывом стали публикации в блоге протодиакона Андрея Кураева против лобби «голубых епископов», которые, по словам протодиакона, составляют как минимум 40 % епископата РПЦ. Остальные 60 % епископов их якобы покрывают во имя сбережения церкви. Организатором и первым руководителем этого «голубого лобби» Кураев назвал митрополита, действовавшего изначально по поручению КГБ.
«Чтобы не возвращаться вновь к неприятной теме, помещу присланное мне открытое письмо:
“Отец Андрей, тема для меня, как и для многих, очень важная. Отчего, и именно в последние пару-тройку лет, идёт нарастание негатива по отношению к геям? О себе. Мне 55 лет. В Ленинграде, в 1976 году я крестился на дому. Крестил меня священник отец Лев Конин, тогда запрещённый в служении, но уже выпущенный из психушки. Скажу от себя, что на меня он произвёл очень сильное отношение, но, к сожалению для меня, его вскоре выслали из Союза в преддверии Олимпиады во Францию, и мы больше с ним не общались. Мой крёстный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную Русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа Выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарём Владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т.д. И вот один раз она сказала мне такую вещь - Ростислав был;сослан; в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из;духовных;, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель Русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не моё это дело.
К чему тут я? Оказалось, что я тоже гей, хотя на то время я этого не осознал. Не осознавший себя я (одной фразой) поехал в город Киров, что на реке Вятка, и перед рождеством 1979 года туда прибыл. Епископ Хрисанф принял меня так, как принял бы правильный (не Милонов) праведник, - незнакомому человеку около полуночи открыли дверь, впустили, накормили и уложили спать. Утром я поехал вместе с келейниками и иподиаконами Владыки на службу в единственный тогда в Кирове собор. Через несколько дней Владыка отправил меня служить псаломщиком в Слободской, в огромный Екатерининский собор, где я увидел впервые единственного святого, которого я в жизни видел - отца Аполлинария Павлова. И надо же было так случиться, что именно там всё ЭТО и произошло. То, что я знал и до этого, стало для меня реальным.
Отец Андрей, я был гомосексуалистом (не понимаю этих игр в;гомосексуал;, просто;гей; писать проще), начиная лет с 10. Я просто не ставил это во главу угла. Я думал, что все так и вырастают, да, в общем, меня это и не интересовало. Я жил в военном городке в центре Петрозаводска (отсюда, кстати, и Владыка Хрисанф, который в нашем городе был архимандритом), в двух-этажном доме, таких домов было штук 12. С демографией всё было очень неплохо, и во дворе мальчишек было очень много. Так вот, с половиной из них, во время нашего общего созревания, или даже до, у меня был какой-то секс-контакт до проникновения не доходило. Это казалось, а, возможно, и было, довольно естественным, и никто из нас об этом не очень задумывался. Никто из этих мальчишек, насколько я знаю, геем не стал, кроме меня, который геем, насколько я сейчас понимаю, был с рождения, хотя доказать это трудно по прошествии стольких лет.
Представляете, как долго я убегал? Я даже в конце концов женился, у меня два ребёнка, но, когда младшему из них было три года, я ушёл из семьи и стал жить с мужчиной, и брак этот (не надо придавать сакрального значения тому, чего нет, а именно слову;брак; только на том основании, что Христос освятил вино в Кане Галилейской) длится уже 24 года. Дети меня понимают, я люблю своих внуков, старший из которых скоро будет учиться в православной школе, что мне не очень нравится, но возражать я не буду.
Почему Вы, заступившийся, хотя бы частично, за пусек, почему Вы ничего не скажете ничего о идиотской травле геев, какой не было и в СССР, когда существовала почти не работающая статья?
Почему молчит Патриарх, который был когда-то рукоположен митрополитом-гомосексуалистом, (это не упрек, но Кирилл ведь всё знал) величайшим деятелем Русской православной церкви, а теперь бесстрастно наблюдает за тем, как его клир проповедует ненависть?
Ладно, я знаю, что не наследую Царствия Божиего, но ведь, согласитесь, это моё личное дело. Я рискую только тем, что окажусь в аду с такими малосимпатичными лицами, как блудники просто, идолослужители, прелюбодеи, малакии (а таковых, насколько я понимаю, уж настолько много, что и сосчитать нельзя), воры, лихоимцы (осуждённые или нет?), пьяницы (ну уж тут вы меня не смешите, треть России сюда прикатит), злоречивые (да уж ладно, стерпим), хищники (а вот кто это такие, я даже и понять не могу, думаю, что и Вы тоже). Я знаю, что не наследую Царства Божия только потому, что я родился геем, и я с этим смиряюсь. Но Вы лично, отец Андрей, неужели не можете понять, что это моё личное дело, и тот, кто на меня будет охотиться только за то, что я такой, уже совершенно определённо окажется в аду?
Многое ещё хотелось бы сказать, но надо закончить, и закончить лучше всего, по-моему, так: ;Итак во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки; (Мф.7:12).
Отец Андрей, это открытое письмо”.
***
Благодарю о. Святослава за указание на судьбу конкретного человека, который был близок к митр. Никодиму, но стал истинным подвижником и никаких подозрений не вызывал. Это архим. Авель. Со своей стороны вспоминаю архим. Зосима Сокура. Этот подвижник тоже был келейником м. Никодима. И, конечно, для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриарх» .
Ответ на пост Кураева дал известный в православных кругах блогер Kalakazo (подлинное своё имя он скрывает):
«22 декабря минувшего года протодиакон Андрей Кураев опубликовал письмо “анонима”, уличающего митрополита Никодима Ротова в следующем:
“Мой крестный отец был псаломщиком в церкви Кулич и Пасха, где я познакомился с отцом Василием Ермаковым, о котором до сей поры вспоминаю с благодарностью и уважением. Крёстный мой до службы псаломщиком (не самая лучшая карьера?) был келейником у митрополита Никодима, о влиянии которого на современную русскую православную церковь Вы знаете больше, чем я. Скажу, что епископа выборгского я видел не один раз, с моим крёстным он был, можно сказать, другом. Секретарем владыки в то время был иеромонах Симон, нынешний архиепископ Бельгийский. К чему я всё это? Просто мать Ростислава, моего крёстного, была неизлечимо больна, и я выполнял обязанности сиделки, кухарки и т.д. И вот один раз она сказала мне такую вещь - Ростислав был;сослан; в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, владыки, домогательствам. Мать Ростислава была из;духовных;, но, тем не менее, женщиной весьма взбалмошной. Я не особо ей поверил (70 на 30), и задал вопрос об этом Ростику (так его звали близкие). Его реакция была такова, что 70 процентов превратились в 100. Я точно знаю, что митрополит Никодим Ротов, умерший на приёме у папы Римского в присутствии о. Льва Церпицкого, самый великий деятель русской православной церкви за последние 50 лет, был безусловно гомосексуалистом. Оценок ставить не буду, не мое это дело....” http://diak-kuraev.livejournal.com/566085.html
Сего дни получил от известного церковного историка, и прямого очевидца тех же самых событий, пространный комментарий, совсем иначе расставляющий точки над i в этой престранной истории:
Я не случайно хотел его полностью в контексте прочитать, а не в пересказе, а то Шаргунов-младший на;Эхе; тему письма помянул, задал диакону всея Руси вопрос, да тот отмахнулся, не стал отвечать про письмо, где покойный Никодим (Ротов) недобрым словом помянут.
То есть, что значит помянут, он прямо назван автором письма митрополитом-гомосексуалистом, рукоположившим нынешнего патриарха Кирилла.
Сказал это, конечно же, не Кураев, а анонимный автор;открытого; письма. Кураев в своем тексте даже маленькую иезуитскую оговорку сделал, что дескать не все в окружении святителя были (или стали) голубыми, вот например, Авель (Македонов)... ;И, конечно для предложенной автором письма версии никак не подходит наш нынешний Патриарх;. (Ох, лукавый Курай! Не даром, что татарская рожа.)
Но теперь не о Кураеве, а об авторе письма, Кураевым опубликованном. Я не стану разбирать его откровения сделанные диакону и признание в гомосексуализме, это дело пастырей, сексопатологов и его собственной совести. Но в своём письме он пишет о том, что был крещён заштатным ленинградским священником Львом Кониным (до его выезда из СССР), а его крёстным отцом (восприемником) был некий Ростислав. Здесь всё похоже на правду.
Далее, внимание! Ростислав, служил псаломщиком в ленинградской церкви;Кулич и Пасха;. Но до этого, как утверждает автор письма, Ростислав якобы был келейником митрополита Никодима! Это либо ошибка по неведению, либо сознательная ложь!
Келейниками Никодима, начиная с 1969 по 1978 год, были: священник (из белого духовенства), студент IV курса Академии отец Максим (фамилию запамятовал); студент ЛДА иеромонах Дамаскин (Бодрый) - впоследствии епископ; студент ЛДС. Николай Церпицкий, впоследствии иеромонах Лев - ныне епископ; студент ЛДС Николай Тетерятников (ныне протоиерей); студент ЛДА иеромонах Марк (Смирнов); студент ЛДА иердиакон Маркелл (Ветров) - ныне епископ; и иеромонах Симон (Ишунин) - ныне епископ.
Теперь пора открыть читателям кто такой Ростислав. Это Ростислав Иванов, поступивший в ЛДС в 1969 г. и короткое время, до призыва в армию, бывший иподиаконом митрополита Никодима. При личном знакомстве Ростислав постоянно подчёркивал, что является родственником погибшего в советское время епископа Сергия (Зинкевича), что обеспечивало ему до некоторой степени авторитет и известность в церковной среде. Демобилизовавшись из рядов СА, Ростислав Иванов продолжил свое обучение в ЛДС, но в связи с какими-то нарушениями дисциплины (сейчас трудно всё досконально вспомнить) он был из семинарии исключен. Именно поэтому он вынужден был служить в храме как псаломщик. Никогда он не был келейником митрополита или его личным секретарём.
При этом надо отметить, что келейник или секретарь митрополита это штатный сотрудник епархиального управления. Действительно он входит в его личное окружение. Иподьяконы из числа учащихся и студентов выполняют свои функции только во время богослужения и изредка привлекаются к тем или иным послушаниям в покоях митрополита, например, к приёму гостей по церковным праздникам. Т.е. функции и степень приближения к епископу у келейника и иподьякона сильно отличаются. Здесь, кстати, можно отметить, что Кураев в очередной раз ошибается, утверждая, что Иван Сокур (впоследствии схимник Зосима) был келейником у Никодима. Он был только иподьяконом и довольно короткое время.
То, что все учащиеся и студенты - ленинградцы знали друг друга, в этом нет ничего особенного. Никодим уделял им своё внимание и всегда беседовал с абитуриентами перед экзаменами, а многим, если знал их как прихожан кафедрального собора, давал рекомендацию при поступлении. Таким образом, не вызывает сомнений, что Ростислав Иванов и Кирилл Гундяев знали друг друга, но они никогда не были друзьями, что утверждает аноним в своём письме. К моменту поступления Иванова, Кирилл уже окончил Академию, был пострижен в монахи и посвящён в сан священника. В это время он писал своё кандидатское сочинение и готовился к преподавательской деятельности. Тем более это маловероятно в момент, когда Кирилл становится ректором и епископом Выборгским. Т.е. в период с 1975-1978 гг., когда, как пишет автор письма, секретарём Никодима был иеромонах Симон (Ишунин). И тому есть очень веские причины, о которых будет сказано ниже.
Что касается самих обвинений Никодима, которые построены на словах Ростислава Иванова и его матери: ;Ростислав был "сослан" в псаломщики из келейников Владыки потому что не уступил его, Владыки, домогательствам;. Если речь идёт о тяжело больной (она страдала онкологическим заболеванием), умирающей женщине, как утверждает сам автор письма, с весьма;взбалмошным характером; - то такие заявления принимать на веру достаточно некритично. Подтверждение самого;Ростика; - это не доказательство, а скорее толкование имевших место событий - его исключение из семинарии.
При этом, стоит подчеркнуть, что автор письма привёл правдивые факты из своей биографии и биографии Р. Иванова. Действительно, его мать страдала раком и медленно умирала. Но только он не договаривает, что сам Ростислав мало уделял внимание матери, что в соседней комнате, рядом с которой умирала мать;Ростика;, тут же сидела компания его друзей по церковно-диссидентской тусовке, которые, не взирая на трагическую ситуацию, предавались поклонению Бахусу, курили и спорили о проблемах церковного возрождения в СССР. Не поэтому ли автор письма оказался в роли сиделки? Если уж описывать эту историю, то писать её надо до конца.
После смерти матери Ростислав;ударяет во вся тяжкая;, начинает пить и продавать оставшиеся от матери ценные вещи. Дело доходит до икон, а их в доме было довольно много. Таким образом, он попадает в круг людей, занимающихся скупкой, воровством и фарцовкой иконами. Далее следует попытка ограбить одного ленинградского коллекционера, на которой преступная группа, в которую Иванов входил как;наводчик;, арестована. А потом было следствие, тюрьма, суд и несколько лет уголовного наказания в исправительно-трудовом учреждении.
Замечу, что никакой политики здесь не было. Обычное бытовое преступление. Для сомневающихся в правдивости этой истории, советую за справкой обратиться к Татьяне Горичевой или к Евгению Пазухину, которые вместе с Ростиславом Ивановым были участниками т.н. ;религиозно-философских семинаров; и могут подтвердить как историю кончины его матери, так и историю его преступления и наказания.
В настоящее время Ростислав Иванов сменил фамилию, он теперь Зинкевич. В монашестве его зовут Павел. Он ни много, ни мало архиепископ Истинно-православной церкви. http://ipckatakomb.ru/pages/868/ О нём, кстати, упоминал один из авторов Вашего блога. Он написал: ;Ростик нашелся!;
Почему я всё это здесь рассказал?
Во-первых, потому что всякая история требует полноты и не терпит односторонности.
Во-вторых, стоит задуматься, может ли такой источник, несознательно или осознанно искажающий истину, быть принят во внимание? (Что, конечно, не значит снять саму проблему существования голубого лобби в РПЦ.)
В-третьих, неужели этого не знал или не мог заподозрить;великий протодиакн всея Руси;, когда опубликовал это письмо - urbi et orbi ?
Тогда с какой же целью он это сделал...? Я полагаю, что ответ заведомо известен. Это просто месть, очень тонко направленная и хорошо продуманная по последствиям. Это месть всем иерархам, которые не оценили гениальность диакона и лично месть Кириллу, который, конечно, долго взирал сквозь пальцы на высказывания своего протодиакона, а теперь вот не защитил его от профессорской отставки в МДА.
Теперь мы точно знаем, что отец Андрей человек талантливый и хорошо образованный, но безмерно амбициозный и мелочно мстительный.
В известном кинофильме, снятым по роману Владимира Богомолова;Момент истины;, герой произносит кодовые слова: ;Бабушка приехала;, а здесь мы можем завершить другой фразой: ;Ростик нашелся!;» .
Следует обратить внимание на то, что первые публичные выступления с обвинениями (!) митрополита Никодима в гомосексуализме появились в либеральных СМИ. Далее борьбу против никодимян повели с двух сторон - либералы и религиозные архиортодоксы.
Невольно возникает когнитивный диссонанс.
Пусть митрополит Никодим был гомосексуалистом, шпионом, экуменистом, тайным католиком и т.д. Но этот человек вернул человечеству русский Афон, куда теперь ежедневно стремятся многочисленные православные паломники. Этот человек отстоял Афон в психологическом противостоянии один на один с вождями хунты «чёрных полковников». Этот человек в дни суэцкого кризиса отстоял в тяжелейшей борьбе земли русской православной церкви, которые по сей день пребывают в нашей собственности. Этот человек в тридцать лет был избран семидесяти-восьмидесятилетними физически слабыми иерархами русской церкви и практически в единоборстве с Президиумом ЦК КПСС спас русскую православную церковь, стоявшую на краю гибели в годы хрущевских гонений. Один человек при малой поддержке гонимых одержал победу в противостоянии с гигантским атеистическим государством, миллионами голосов с ненавистью заклинавшими: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!!!» И не важно посредством чего, какими методами он это сделал. Главное, что он спас и создал условия для выживания русской православной церкви во времена гонений и для её нынешнего возрождения. Более того, этот человек взрастил новый боевой православный епископат, защищающий церковь единым строем, а не канючащий и причитающий «со слезами на очах» каждый в свою одиночку. Это всё сделал скверный гомик (предположительно) митрополит Никодим.
А что сделали в этой жизни для мiра хорошие, правильные во всём обличители его? Накропали полные злобы писульки (при этом они полагают себя истинными православными!) и беспрестанно жалуются на то, что их притесняют. И всех вокруг притесняют. И что все вокруг еретики. И что весь православный клир еретики, потому что не знают и не понимают верную веру и давно продались масонам и католикам. Да ещё философствуют, вроде протодиакона Андрея Кураева, в усладу интеллигентствующим «интеллектуалам» «о булгаковском справедливом сатане в “Мастере и Маргарите”». Предшественники их прятались от властей в сибирских землянках да в полуразваленных городских квартирках почитавших их старушек и ворчали, ворчали, ворчали… После них даже ворчания не осталось - остались лишь ворчащие наследники.
Впрочем, разговор здесь идёт об ином.
Митрополита Никодима прежде всего обвиняют в гомосексуализме, а уже потом в потворстве насильникам из церковников и в греховных связях с келейниками. При этом свечку рядышком с совокупляющимися развратниками никто не держал, но беспрерывно повторяются чьи-то предположения о возможных оргиях, поскольку, видите ли, сплетня в мире священников - всегда есть истинная правда.
Даже если митрополит и был гомосексуалистом, т.е. если Бог попустил ему родиться таковым, без возможности продлить свой род, то получается, что он был преступен уже по факту своего рождения, какое бы предназначение не было ему при этом предопределено свыше. Сублимации и честного исполнения иного предназначения для гомосексуалиста не существует. Если он уродился «голубым», значит он заведомый преступник, ничего благого свершить в жизни он не может, потому что всё, что он делает, делается с единственной целью - получать удовольствие, распространять гомосексуализм по миру и насиловать и развращать несчастных юношей.
Бедный, бедный митрополит! Его жизнь - завидный урок всем честным людям Земли. Его посмертная судьба - жестокое обвинение всем ныне живущим «борцам за правду», «обличителям» и прочим завистникам мёртвым. Ах, как много завидующих славе мёртвых развелось нынче в этом мире…
Загрузка...