Православие. Словарь-справочник
Священные сосуды
сосуды, употребляемые при совершении Таинства Евхаристии: потир , дискос , звездица , лжица , копие и дарохранительница , а также сосуд для хранения святого мира. К этим сосудам не позволяется прикасаться не только мирянам, но и низшим чинам клира. В более общем смысле священными сосудами называются все сосуды и предметы, употребляемые при священнодействиях Православной Церкви. Священные сосуды такие же древние, как само христианское богослужение. При совершении важнейших церковных богослужений, Таинств, стали необходимы священные сосуды, которые были позаимствованы из бытовой утвари. Но, освященные для богослужебного употребления, они не могли быть обращены в прежнее употребление. Только в исключительных случаях дозволялось отдавать (продавать) священные сосуды для небогослужебного употребления: когда не было никаких иных средств для выкупа пленных христиан и для помощи бедным во времена неурожая и голода. Но и в этом случае священные сосуды, как правило, переливались, и, таким образом, в нецерковное употребление отдавался металл, а не сами сосуды. Для хранения священных сосудов в храмах с древнейших времен отводилось особое помещение – сосудохранительница, находившаяся под надзором диаконов или других клириков. В древности священные сосуды были деревянные и стеклянные, глиняные и каменные, медные и оловянные, а также драгоценные, изготовленные из золота и серебра и украшенные драгоценными камнями. Все зависело от материального состояния прихода и отчасти от назначения сосуда. В Православной Церкви согласно 73-му апостольскому правилу принято, чтобы потир, дискос, звездица и лжица были изготовлены из благородного (некоррозирующего) металла или сплава: золота, серебра, латуни, мельхиора, олова, но отнюдь не из железа, меди, бронзы, стекла или дерева. Обычно весь набор священных сосудов одного храма бывает изготовлен из одного металла. Копие обычно бывает железное (стальное).
Православный энциклопедический словарь
Священные сосуды
сосуды, употребляемые при совершении таинства евхаристии: потир, дискос, звездица, лжица и копие. А также дарохранительница, дароносица и сосуд для хранения святого мира (см. ). Ко всем этим сосудам разрешается прикасаться только священнослужителям.
Словарь церковных терминов
Священные сосуды
потир и дискос, употребляемые для литургии, а также сосуд для хранения св. даров - дарохранительница и сосуд для хранения мира - мирница.
Энциклопедия Брокгауза и Ефрона
Священные сосуды
Под именем С. сосудов по преимуществу разумеются, во-первых, сосуды, употребляемые при совершении таинства евхаристии, как-то потир, дискос, звездица, лжица, копие и дарохранительница; во-вторых, сосуд для хранения св. мирра. К этим сосудам церковь не дозволяет даже прикасаться не только мирянам, но и низшим чинам клира. В более общем смысле С. называются все сосуды и вещи, употребляемые при священнодействиях православной церкви. Священные сосуды так же древни в церкви христианской, как древне само богослужение. Важнейшую часть христианского богослужения всегда составляли таинства, а для их совершения, равно как и для других священнодействий, необходимо нужны были некоторые сосуды. Эти сосуды первоначально заимствованы были из быта обыкновенного; но, быв однажды посвящены на служение Богу, они становились уже священными и не могли быть обращены на обыкновенное употребление. Только в одном случае дозволялось отдавать драгоценные церковные сосуды в общее употребление: когда не было никаких других средств к выкупу пленных или к вспоможению бедным во время голода. Но и в этом случае сосуды, по большей части, переливались, и таким образом отдавался в употребление металл, а не сами сосуды. Хранение С. сосудов церковь всегда имела на своем попечении, для чего устраивалось особое помещение в храмах (сосудохранительница, σχευοφυλαχιον), находившееся под надзором диаконов или других поставленных для того лиц. В древности С. сосуды бывали деревянные и стеклянные, глиняные и каменные, медные и оловянные, а также драгоценные, сделанные из серебра и золота и изукрашенные драгоценными камнями. Все зависело не столько от положительных правил, сколько от обстоятельств, в которых находилась церковь, от усердия верующих и отчасти от самого назначения сосудов. Правила апостольские (прав. 73) упоминают о сосудах золотых и серебряных. В православной церкви издавна принято за правило (см. "Учительное известие" в конце Служебника), чтобы потир, дискос, звездица и лжица были устроены из золота и серебра, или, по крайней мере, из олова, но отнюдь не из дерева или стекла, или меди; чтобы дарохранительница также была золотая или серебряная, а копье - железное. Для прочих сосудов вещество строго не определено, но обыкновенно и они устраиваются соответственно великолепию целого храма.
Священные сосуды - под именем С. сосудов по преимуществу разумеются, во-первых, сосуды, употребляемые при совершении таинства евхаристии, как-то потир, дискос, звездица, лжица, копие и дарохранительница; во-вторых, сосуд для хранения св. мирра. К этим сосудам церковь не дозволяет даже прикасаться не только мирянам, но и низшим чинам клира. В более общем смысле С. называются все сосуды и вещи, употребляемые при священнодействиях православной церкви. Священные сосуды так же древни в церкви христианской, как древне само богослужение. Важнейшую часть христианского богослужения всегда составляли таинства, а для их совершения, равно как и для других священнодействий, необходимо нужны были некоторые сосуды. Эти сосуды первоначально заимствованы были из быта обыкновенного; но, быв однажды посвящены на служение Богу, они становились уже священными и не могли быть обращены на обыкновенное употребление. Только в одном случае дозволялось отдавать драгоценные церковные сосуды в общее употребление: когда не было никаких других средств к выкупу пленных или к вспоможению бедным во время голода. Но и в этом случае сосуды, по большей части, переливались, и таким образом отдавался в употребление металл, а не сами сосуды. Хранение С. сосудов церковь всегда имела на своем попечении, для чего устраивалось особое помещение в храмах (сосудохранительница, σχευοφυλαχιον), находившееся под надзором диаконов или других поставленных для того лиц. В древности С. сосуды бывали деревянные и стеклянные, глиняные и каменные, медные и оловянные, а также драгоценные, сделанные из серебра и золота и изукрашенные драгоценными камнями. Все зависело не столько от положительных правил, сколько от обстоятельств, в которых находилась церковь, от усердия верующих и отчасти от самого назначения сосудов. Правила апостольские (прав. 73) упоминают о сосудах золотых и серебряных. В православной церкви издавна принято за правило (см. «Учительное известие» в конце Служебника), чтобы потир, дискос, звездица и лжица были устроены из золота и серебра, или, по крайней мере, из олова, но отнюдь не из дерева или стекла, или меди; чтобы дарохранительница также была золотая или серебряная, а копье - железное. Для прочих сосудов вещество строго не определено, но обыкновенно и они устраиваются соответственно великолепию целого храма.
См. В. И. Долоцкий, «О С. сосудах и других вещах, употребляющихся при богослужении в православной церкви» («Христианское Чтение», 1852, ч. I); П. Лебедев, «Наука о богослужении православной церкви» (М., 1890); архим. Гавриил, «Руководство по литургике, или наука о православном богослужении» (Тверь, 1886).
Почему бы не воссоздать тебе из пыли и пепла бытие, как случалось множество раз прежде? - спрашивал старого Демиурга проворный Бес, раскачиваясь на невесомой струне пними меж сумрачных звёздных плеяд, поющих беззвучной музыкой. - Зачем сохнешь ты, точно обдуваемый восемью ветрами чахлый кустарник среди безжизненной пустыни, пока эоны эонов, а затем новые эоны, безучастно проходят вовне? Где сосуд твой, откуда извлекал ты миры в те времена, когда звёзды светили иначе? Почему не разобьёшь его, дабы вновь слепить плодовитое лоно из разрозненных осколков? Что претит тебе открыть дороги к зелёным лугам, расчерченным синими линиями рек, и выпустить к ним паству твою, чьи поступки порой бывали столь забавны, что стал скучать я по ним и печалиться в тщете и истоме, не слыша о свершениях и падениях, творимых в свете солнца и блеске луны?
Известна ли тебе история последнего моего творения, Лукавый? - молвил в ответ Бесу старый Демиург, пробудившись от тяжкого сна, что был помыслами его мрачными и скорбными. - Творения, что я разделил с Детьми; история Древа, что растили мы сообща, а не порознь, как сие надлежало.
По воле твоей, Владыка, я летал среди сфер, разгоняя свет к местам его средоточия, и кормил сторожевых псов у запертых врат Сада, а потому не ведома мне история сия. Поведай же мне о ней, коль из всех трудов ты избрал самый тяжкий - сражение с собственными мыслями.
Открыл очи свои Владыка, и зажмурился в страхе Бес, не в силах вынести пламени взора, и тёмная пустота, окружавшая их, забрезжила алым рассветом.
То случилось, когда лопнула одна из высших сфер, и отринутая мною ранее частица света вернулась ко мне и, воссоединившись, дала новое семя, - начинал рассказ свой старый Демиург, восседая на троне, сотканном из межгалактических туманов. - И так собрал я десять сыновей и дщерей возлюбленных своих у соборного сосуда, чтобы вести с ними беседу откровения.
Какими были их имена?
У них не было имён, Лукавый. К чему имена ожившему, пускай и оживлённому, праху, гибкой, пускай и податливой, глине? Но назывались они по деяниям своим, по ремеслу, обретённому в минуту рождения и приведённому за жизнь короткую до вершин мастерства: Законотворец и Летописец, Жрец и Дева, Венценосец и Старец, Триумфатор и Лицедей, Слагатель и Мать. И молвил я им:
“Я есмь Алеф и Йод, Восхождение и Исход, Ведущий и Замыкающий, - но не узрел в глазах их прежнего трепета. - Я есмь Разрушающий Себя всякий раз, как создаю для вас бытие, дабы могли вы жить в блаженстве и пребывать в благодарности за жертву мою. Но столь много слышал я в молитвах ваших о творимых в дарованном вам Царстве беззакониях и несправедливости, об укоризне и несовершенстве слепленного мною мира, что решил: мир сотворяемый, мир новый, вы властны дополнить и изменить по воле вашей, сгладить огрехи мои, ибо жить вам вместе в одном доме с именем моим в сердцах ваших, дабы мог я отыскать вас, когда наступит время распада сфер. Внемлите! Законы, данные мною Царству вашему, просты. Их запишите на сосуде, передав в точности, как поведаю я, или же дополните, как велит сердце ваше, по ним живите и благоденствуйте; я же слеплю из глины, в сосуд сей помещённой, мир, и будет он тем, что вы запишите на стенах сосуда. Вот Слово моё: Вам Заповедь единая - не возьми чужого, ибо всё прочее исходит из неё, и сохранивший её в душе да сохранит силу вершить; нарушившему её - один грех, один позор, и наказание - одно. Храните историю вашу, не тая, ибо в ней - все ошибки прошлых деяний ваших и ответы для деяний будущих; наставляйте юных, говоря: вот, так было в прошедшем, и так может случиться в веках грядущих. Вы все есть дети Кадмона, и вы есть Кадмон, а посему в равной мере даруйте милосердие друг другу, и детям своим, и детям ближнего своего, ибо нет для вас никого чужого. Прибывшего к вам с мечом обнажённым предайте суду справедливому, направив меч его на сердце его; иных же, шедших за ним, милуйте и перекуйте мечи их на орала, и отпустите на поля вольные, ибо одурманены были головы их речами того, кто шёл впереди. Признайте богов их, и отведите место в городе вашем для храмов их, ибо все боги едины, и в каждом из них заключена часть света моего и часть Обратной Стороны, что есть неотъемлема; и пусть не будет ни страха, ни осуждения в том, чтобы пришёл кто к одному храму в первый день, а в другой - к храму иному. И славьте праздники, кои вольны назначать вы в любой из часов, и поступки прежние воспойте в стихах хвалебных, и запечатлейте их на полотнах живописных, ибо в них заключена радость моя; и мудрость великую сделайте мудростью прекрасной, звенящей струнами и кружащейся в танце. И жёны ваши, и дочери, пускай разделят с вами ликование ваше, и да не убоятся они, ибо все они в равной мере прекрасны, и да не обретёт ни один муж искушения в том, чтобы пасть. А те недостойные деяния, что не успели своечасно схватить и пожрать сторожевые псы, осмейте, и простите великодушно того, кто совершил их, ибо не злой умысел его вёл, но иные ветра, прорвавшиеся из-за Скорлупы. И царствуйте сообща в граде едином, и правители ваши пускай шествуют один за другим, как жаждет того время, пока пыль дорог не сменится мрамором белым, и ноги ваши станут нести не грязь, но ветер путешествий. И ждите покорно прибытия Царя Царей, ибо лишь с приходом его сумеете вкусить плода, что даст вам всяческий ответ”.
(т.е. ложка).
Каждому священному сосуду придаётся глубокий символический смысл.
Описание
Священные сосуды могут изготавливаться из дерева или металла, в древности они бывали бывали деревянные и стеклянные, глиняные и каменные, медные и оловянные. Нередко они украшались драгоценными камнями, поэтому многие из них представляют собою значительную художественную ценность. Правила апостольские (прав. 73) упоминают о сосудах золотых и серебряных. В православной церкви издавна принято за правило (см. «Учительное известие» в конце Служебника), чтобы потир, дискос, звездица и лжица были устроены из золота и серебра, или, по крайней мере, из олова, но не из дерева или стекла, или меди; чтобы дарохранительница также была золотая или серебряная, а копье - железное. Для прочих сосудов материал строго не определен .
После освящения к священным сосудам могут прикасаться только священнослужители . Поэтому священные сосуды поддерживаются в чистоте и исправности самими священнослужителями. После литургии их помещают в специальные чехлы или коробки и хранят либо в специальной полости внутри жертвенника , либо в каком-либо шкафу , доступном только для священнослужителей. Для хранения священных сосудов издревле устраивалось особое помещение в храмах (сосудохранительница, σχευοφυλαχιον), находившееся под надзором диаконов или других поставленных для того лиц.
Священные сосуды имеют такую же древнюю историю, как и само христианское богослужение. «Важнейшую часть христианского богослужения всегда составляли таинства, а для их совершения, равно как и для других священнодействий, необходимо нужны были некоторые сосуды. Эти сосуды первоначально заимствованы были из быта обыкновенного; но, быв однажды посвящены на служение Богу, они становились уже священными и не могли быть обращены на обыкновенное употребление. Только в одном случае дозволялось отдавать драгоценные церковные сосуды в общее употребление: когда не было никаких других средств к выкупу пленных или к вспоможению бедным во время голода. Но и в этом случае сосуды, по большей части, переливались, и таким образом отдавался в употребление металл, а не сами сосуды» .
Список священных сосудов в Православной церкви
Напишите отзыв о статье "Священные сосуды"
Литература
- В. И. Долоцкий, «О С. сосудах и других вещах, употребляющихся при богослужении в православной церкви» («Христианское Чтение», 1852, ч. I)
- П. Лебедев, «Наука о богослужении православной церкви» (М., 1890)
- архим. Гавриил, «Руководство по литургике, или наука о православном богослужении» (Тверь, 1886).
Примечания
|
||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Священные сосуды
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Священные сосуды, необходимые для совершения богослужения, ныне делаются золота, серебра и иногда украшаются драгоценными камнями. При совершении литургии употребляются: потир, дискос, копие, лжица; при совершении Таинства Крещения купель, мирница; при венчании -- венцы и ковшик.
а) Потир, или Святая Чаша, -- есть тот сосуд, из которого верующие приобщаются Тела и Крови Христовой и который напоминает Святую Чашу Спасителя на Тайной Вечере.
б) Дискос -- это круглое металлическое блюдо или тарелка на подставочке с изображением лежащего в яслях Младенца Иисуса Христа. Во время проскомидии на него полагается Агнец для причащения и частицы из просфор. Дискос напоминает ясли и гроб Спасителя.
в) Копие -- резец, наподобие копья, исполняющий функции ножа для изъятия из просфор Агнца и частиц. Оно напоминает копье, которым были прободены ребра Спасителя на Кресте.
г) Звездица -- состоит из двух дуг, соединенных между собой крестообразно. Напоминает звезду, приведшую волхвов в Вифлеем. Звездица ставится на дискосе для того, чтобы покровы не касались расположенных на дискосе частиц и не смешивали их порядок.
д) Лжица -- ложечка, употребляющаяся для причащения мирян со времени Иоанна Златоуста (с IV века).
е) Купель -- сосуд, наподобие большого потира, в который наливается вода для крещения младенцев.
ж) Мирница -- четырехугольный ящичек, в котором помещаются сосуды со святым миром и елеем для миропомазания, губка для вытирания мира и ножницы для пострижения волос новокрещенного.
з) Венцы -- делаются наподобие корон с крестиками наверху, употребляются при венчании.
Церковную утварь составляют
1) кадило -- сосуд для каждения на цепочках, состоящий из двух полукруглых чашечек, накрывающих одна другую,
2) кропило -- для окропления Святой Водой, изготовляемое из тонких ветвей растения, называемого «иссопом»,
3) различные светильники: подсвечники, лампады, люстры, называемые иначе паникадилами или поликадилами, фонари, употребляющиеся во время крестных ходов, кануник (Канон) -- стол для возжжения свечей при служении панихид, и столик для благословения хлебов во время литии.
Во время архиерейского богослужения употребляются: дикирий -- подсвечник с двумя свечами, означающими два естества в Иисусе Христе; трикирий -- подсвечник с тремя свечами, означающими три лица Святой Троицы; рипиды -- металлические круги с изображением на них Серафимов.
К предметам церковной утвари также принадлежат колокола. Колокола употребляются лишь с VII века.
Появление колоколов способствовало появлению колоколен, которые сначала строились отдельно от храма в виде невысоких башен, называвшихся «звонницами» и «бильницами». В русской Церкви для звона употребляются пять или более колоколов различной величины, а потому и различного тона, а самый звон носит троякое название: благовест, трезвон и перезвон. Благовестом называется звон в один колокол, а трезвоном -- одновременный звон во все колокола. Перезвон -- медленный звон в каждый колокол поочередно, начиная с самого большого и кончая самым меньшим, а затем удар одновременно во все колокола.
3). Священные изображения
Существенную принадлежность православного храма и богослужения составляют Святые иконы и Святой Крест. Святыми иконами называются художественные изображения Спасителя, Божьей Матери, святых Угодников и целых священных событий. Иконы употребляются в Церкви Христовой с глубокой древности. По преданию, Сам Иисус Христос изобразил для эдесского князя Авгаря Свой Божественный Лик.
Слово «икона» - греческое, в переводе на русский язык означает образ.
Почитание и употребление икон в храмах восходит к временам Христа и апостолов. В римских катакомбах найдены иконы первых христиан, изображающие Христа виде пастыря с овцой на плече. Найдены изображения Богородицы с Младенцем, апостолов. Об иконах упоминают Тертуллиан, Ориген и другие древние писатели. Считается, что первые иконы Христа и Божьей Матери были написаны святым апостолом и евангелистом Лукой, который был не только писателем и врачом, но и живописцем. По преданию, когда Лука принес первую икону Деве Марии, Она, увидев свое изображение, повторила пророчество: «Отныне ублажат Мя вси роди, - прибавила - Благодать Родшагося от Меня и Моя с сею иконою да будет», т.е. из уст Пресвятой Богородицы он услышал обещание, что благодать ее пребудет с его иконою.
До IV века иконы, главным образом, составляли принадлежность подземных храмов, а по окончании гонений стали появляться не только в храмах, но и в частных домах.
Благочестивое желание изображать в красках Лики Спасителя, Божьей Матери и святых всегда имели место в Церкви Христовой.
Начавшись в катакомбах, где было мало света, столь необходимого для художника, религиозная живопись сначала представляла образы, неясные по замыслу и несовершенные по исполнению. Но с течением времени исполнение становится удачнее, изображения яснее и проще по замыслу, и появляется большее соответствие с действительностью, с живыми лицами и предметами.
В первые века христианства священные лица изображались не прямо, т.е. не в своем виде, а сокровенно, образно и символически. Поэтому при рассмотрении священных изображений, находящихся в катакомбах, в первую группу выделяются символические изображения.
Символические изображения катакомб следующие:
а) якорь -- знак или образ христианской надежды. Как в морскую бурю якорь служит опорой корабля, так и в жизни христианская надежда является опорой души;
б) голубь -- символ Святого Духа и невинности, означавший незлобие христианской души;
в) феникс -- по древнему верованию, неумирающая птица, символ воскресения;
г) павлин -- символ бессмертия, так как, по мнению древних, тело его не подвергается разложению;
д) петух -- символ воскресения, потому что петух пробуждает от сна, а самое пробуждение напоминает о Страшном Суде и воскресении мертвых;
е) агнец -- символизирует Иисуса Христа, который в Евангелии называется Агнцем, «вземлющим грехи мира»;
ж) лев -- символ силы и могущества;
з) оливковая ветвь -- символ вечного мира;
и) лилия -- символ чистоты;
к) рыба -- указывающая с одной стороны на то, что христиане улавливают неводом, как рыбу, души для Царствия Божия. С другой стороны, по греческому написанию слово «рыба» заключает в себе начальные буквы слов «Иисус Христос Божий Сын Спаситель»;
л) виноградная лоза -- напоминавшая о Таинстве Причащения;
м) корзина с хлебом -- напоминавшая о том же Таинстве.
Причин, почему христианские художники вначале прибегали к символам, было главным образом две: 1) вообще у древних народов (у евреев и греков) была привычка выражаться образно, замысловато (притчами);
2) в трудные для христиан времена под покровом символа удобнее было сохранить знаки своей веры. Христианский символ был понятен только христианам и неясен для язычников.
Кроме отдельных священных мыслей, в катакомбах встречаются изображения притчей и целых событий. Сюда относятся изображения: 1) сеятеля, 2) десяти дев, и 3) Доброго Пастыря, напоминающие об известных притчах Спасителя. Из изображений библейских событий.1) Изображение Ноя в ковчеге; 2) пророка Иона; 3) пророка Даниила; 4) пророка Моисея - различные моменты своей жизни: источение воды из камня в пустыне; 5) поклонение волхвов; 6) воскресение Лазаря.
Сохранившиеся с глубокой древности священные изображения в катакомбах, наглядно говорят о том, что: 1) христианская вера не подавляет и не уничтожает желание и талант художественного изображения;
2) обычай иметь за богослужением иконы и почитать их;
3) в Православной Церкви на служение Господу посвящаются все виды искусства: поэзия, пение, архитектура и, наконец, живопись.
Священные изображения, прежде всего, делались в храмах.
Если изображение делалось на стенах, на особом грунте, прежде полного его засыхания, то эта живопись называется «фресковой» (происходит от итальянского слова fresco -- свежий). Мозаика -- есть искусство составлять фигуры и целые картины из кубиков твердых веществ, например, стекла, камня, мрамора, окрашенных в разные цвета и предварительно погруженных в грунт клейкого вещества. В греческих храмах для получения священных изображений пользовались обоими способами: фресковым и мозаичным.
Русская церковная живопись, так же как и история церковного зодчества, тесно связана с греческой живописью. В период распространения христианства в России греки были главными живописцами русских храмов. Древняя русская живопись, вследствие большой зависимости от греков, носит черты византийского стиля - это неподвижность рисунка, суровость ликов, аскетизм в выражениях образов. Эти черты видны не только на изображениях в простых деревенских храмах, но и в древних монастырях.
Смешанные русско-византийские мастерские стали появляться в Киеве с конца Х и в ХI веке. На Руси в этот период вырабатывается «свой собственный художественный язык» . В Киево-Печерском монастыре монахи Алипий и Григорий, канонизированные как святые иконописцы, придают русской иконописи «импульс живого и непосредственного ведения откровения» .
Развитие церковного искусства с ХIV - XVвв. Связано с молитвенным подъемом преподобного Сергия Радонежского, который исцелил Россию строительством монастырей, возрождением монашества. Икона становится выражением творческого Божиего замысла, спасающего мир.
Появляются иконы, в которых преодолевается «робость народа, который еще боится поверить в себя, нем доверяет самостоятельным силам своего творчества» . Это иконы преподобного Андрея Рублева. На смену греческих ликов на иконе приходят русские черты святых.
В ХV веке в школах новгородской иконописи русский облик принимают нередко пророки, апостолы, даже греческие святители.
«Именно России дано было явить то совершенство художественного языка иконы, которое с наибольшей силой открыло глубину содержания литургического образа, его духовность, - отмечает Л. Успенский. - Можно сказать, что если Византия дала миру по преимуществу богословие в слове, то богословие в обряде дано было Россией».
В ХVI в. от Западной Церкви отделилось протестантское направление. Протестанты удалили из храмов иконы и священные изображения. В России наступили также тяжелые времена для иконописи. Изменяется отношение к иконе. На Церковь начинает влиять мирское величие, икона становится «предметом роскоши» Попытки церковной и гражданской власти к поднятию русской иконописи начались с ХVI в. и продолжались до XVII, XVIII, XIX вв. Первые меры были приняты на Стоглавом Соборе в 1551 г., который предписал иконописцам проводить нравственный образ жизни, исполнять со всей тщательностью свое дело, смотря на него как на Божье дело и писать иконы с «лучших» древних икон.
«XVII век в истории русской живописи отмечается как век оживления русского церковного искусства», но не иконописи. Оживление обусловливалось общим культурным развитием России и мерами, хотя случайными, к поднятию церковной живописи. Но достигнуть качественного улучшения не удалось. Росписи храмов, иконопись XVII - XIX веков существенно отличалась от предшествующего времени. На улучшение иконописания и на художественное обучение иконописцев не обращалось внимания. «Духовный спад, охвативший все православие, привел в XVII веке к утрате православного понимания образа, к полному отсутствию осознания его смысла. Это и было главной причиной, с одной стороны, его упадка, с другой стороны его обмирщения...», так описывает этот период Л.Успенский.
После открытия Академии Художеств (1763 г.) появляется новый период русской церковной живописи, которая называется «академической».
В 1822 г. Святейший Синод постановил заменить древние иконы академической живописью, которая была понятна простому народу.
Во второй половине XIX века образовалось направление русского иконографического искусства, которое отличалось светлым жизненным характером. Но при этом оставалось верным византизму и исторической действительности, вместе с тем верным законам художественной перспективы и законам анатомии человеческого тела».
Такой была деятельность русских художников, распространившаяся на церковное искусство, когда они писали иконы по своему воображению или с живых моделей, натурщиков.
Эти произведения утрачивали культовое значение и превращались в произведения изобразительного искусства.
Благодатная сила русской иконы в том, что она подходит к идеалу ближе, чем образ на религиозной картине. Ее духовность определяется тем, насколько она соответствует той духовной высоте, о которой должна свидетельствовать, насколько она близка к прообразу.
Создатели иконы не должны допускать своеволия, потому что в области веры есть истины, не меняющиеся во времени.
Церковное искусство можно рассматривать только изнутри церковной жизни, его понимание невозможно без знания православного учения.
Иконопись в храмах всегда имела воспитательное значение. Иконы напоминают молящимся об изображенных на них ликах святых, заставляют поразмышлять об их делах, словах, наставлениях.
Загрузка...