Редакция ПРАВМИРа от всего сердца поздравляет Николая Ивановича Державина с юбилеем и в день его 50-летия желает ему сил, радости и помощи Божией во всех начинаниях!
С Николаем Ивановичем Державиным мы все знакомы заочно. Именно он – практически бессменно комментирует все трансляции рождественских и пасхальных богослужений. Благодаря его комментариям люди по всей стране и за рубежом смогли впервые открыть для себя богослужение Русской Православной Церкви. Недаром почти во всех статьях о нем говорят: «Известен в каждом доме».
Уникальная и его семья, где детей родилось одиннадцать человек, и все связали свою жизнь с Церковью.
Получить согласие Николая Ивановича на интервью оказалось делом непростым, но вот я .
Николай Иванович Державин Родился 15 мая 1962 г. в с. Мало–Ишуткино Исаклинского района Куйбышевской области. В 1988 г. окончил Ленинградскую духовную академию, в 2003 г. – Российскую академию государственной службы при Президенте РФ по специальности «правовое обеспечение государственного и муниципального управления».
С 1991 г. – продюсер и комментатор телевизионных трансляций Рождественских и Пасхальных богослужений, ведущий телепрограмм «Ортодокс» и «Православная энциклопедия» (ТВЦ), автор и ведущий телевизионного цикла «Монастыри Русской Православной Церкви».
Референт Святейшего Патриарха Алексия II.
Старший референт референтуры Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.
– Николай Иванович, расскажите о Вашем профессиональном пути. У вас удивительная семья, все пошли по духовной линии…
– Родился я в священнической семье в 1962 году, где было 11 детей. Современнику трудно понять, что это было за время. Родителям пришлось нелегко, но они не просто подарили нам жизнь, а еще и смогли воспитать всех детей в духе исконных традиций православия, с детских лет дали возможность напитаться церковной жизнью во всей полноте. Семейный уклад жизни был полностью подчинен православному церковному календарю: если совершалось богослужение, то все от мала до велика, даже грудные дети, были в храме. Эта жизнь была очень непростой, но насыщенной и содержательной. И если что-то в моей жизни есть ценного, то истоки этого – в Церкви и в семье.
Памятны папины именины: все идем на литургию, затем служим молебен и поем «Многая лета», потом возвращаемся домой и садимся за общий большой стол. Пасха, Рождество – это особые праздники, и уже само их ожидание было невероятно сильным детским переживанием. Были и трудности: мы жили во враждебно настроенном окружении, на нас смотрели как людей, которые мешают строить светлое будущее, как на непонятный пережиток прошлого, и это чувствовалось всегда.
Папа мой был человеком очень мужественным, горячо верующим, бескомпромиссным. По его благословению все дети участвовали в богослужении: пели на клиросе, мы со старшим братом помогали в алтаре: кадило подавать, со свечами выходить, а по законодательству это было запрещено. Отцу было непросто отстаивать право воспитывать нас в церковном духе. Со стороны власть предержащих порой даже звучали угрозы лишить папу и маму родительских прав, но они все равно считали, что дети должны быть воцерковленными.
Будучи сам человеком ревностным и преданным Церкви, папа и нам старался передать эти черты, воспитывая в готовности, если будет нужно, даже пострадать за веру. Мы видели пример искренней любви к Церкви и стояния за Правду Божию. Это нас закаляло и объединяло не только кровно, но и духовно, заложило фундамент взаимоотношений на всю последующую жизнь.
– Как воспринимали дети конфликт, который происходит между тем, что весь класс октябрята или пионеры, а вот ты почему-то нет? – Мне никогда не хотелось быть пионером, участвовать в такой идеологически окрашенной жизни. Мы понимали, что есть правда Божия, есть Церковь, есть Истина, а есть люди, которые, может быть не по своей вине, оказались сбиты с истинного пути. Их ведь так тоже воспитывали, целая система работала. Между прочим, другие дети тоже тянулись к Церкви, приходили на службу, а потом в школе их ругали и говорили: как же так?! Ну ладно, они – дети священника, а вы – пионеры, как вы могли пойти на службу?!
– Все младшие Державины связали свою жизнь с церковью?
– Да, все – теперь уже многие мои племянники – служат в той или иной форме – в сане или мирянами.
– А что было главным, решающим моментом, который помог преодолеть, избежать подростковых кризисов веры?
– Ни у меня, ни у моих братьев или сестер не было такой проблемы вообще. Может быть, это связанно с тем, что мы с детства понимали, что за свою веру нужно бороться, ее нужно отстаивать. Настрой был боевой. У нас была заведена практика домашнего чтения: садились и вслух читали жития святых. Мы выросли на этих примерах.
В библиотеке, помимо классики, было немало творений святых отцов, литературы духовно-нравственного содержания, подшивка дореволюционного журнала «Нива», была и запрещенная литература, перепечатанная на машинке, мы даже сами кое-что перепечатывали и делились со своими близкими друзьями.
Под руководством мамы часто проводили спевки, разучивали новые церковные песнопения, канты и колядки, готовили Рождественские постановки, праздничные столы, выпускали стенгазету «Домашний вестник».
Папа ловил по радиоприемнику «вражьи голоса», несмотря на то, что они глушились, и мы по воскресеньям слушали из Лондона. Я помню его голос и характерную интонацию с детства. В Санкт-Петербурге, когда я уже учился в семинарии, Владыка был гостем духовных школ и я его, наконец, увидел. Подойдя к нему под благословение, не мог не сказать: «Владыка, большое спасибо, я вырос на ваших передачах».
– Как складывалась Ваша жизнь после школы?
После школы я учился в педагогическом училище на художественно-графическом отделении, а потом уже поступил в семинарию, затем – в академию, потом был оставлен профессорским стипендиатом при Академии, год преподавал «Историю Русской Православной Церкви» в Санкт-Петербургской семинарии, а потом оказался в Москве.
– В Москву вы приехали работать к Патриарху Алексию. А как вы с ним познакомились?
– В 1986 г. митрополит Алексий был назначен на Ленинградскую кафедру, я учился тогда в Академии на втором курсе. Первый раз я увидел его в 1985 г., когда он, председатель Учебного комитета, приезжал в Академию защищать докторскую – большую работу по истории православия в Эстонии. Защита была публичной, в актовом зале, его все слушали, затаив дыхание.
В 1986 г. владыка Алексий стал правящим архиереем Ленинградской митрополии, а меня тогда уже привлекали к работе по линии отдела внешних церковных связей. Помню очень хорошо праздник тысячелетия крещения Руси в 1988 г. – тогда же я закончил академию. Мне представилась возможность принять посильное участие в организации юбилейных торжеств, это было совершенно удивительно, все было впервые.
Трансляция интронизации Святейшего Патриарха Кирилла. Комментирует трансляцию Николай Державин
Сегодня накоплен большой опыт сотрудничества со светскими СМИ, достаточно продолжительный, и очень хорошо, что сейчас есть Синодальный информационный отдел Русской Православной Церкви, который, с одной стороны, формирует повестку дня, с другой – решает стратегические задачи. Патриарх Кирилл прекрасно понимает, что СМИ – это большие возможности, и очень эффективно их использует.
– А как вы относитесь к участию священника в ток-шоу?
– Мне кажется, важно понимать контекст. Ток-шоу ток-шоу рознь. Если есть возможность свидетельства о Церкви, о правде Божией, о Христе, то я бы отнесся положительно. Другое дело, скажем, есть такие ток-шоу, где, не то что церковные, обычные представления о такте попираются. Не секрет, что на некоторых ток-шоу вообще никого невозможно услышать. Это превращается в какой-то общий шум, всплеск эмоций и ругань. Выступление представителей Церкви по телевидению не всегда удачно. Либо формат не тот, либо контекст, либо не так монтируют.
Бывает, самое важное, что сказал священнослужитель – вырезается, а берется что-то второстепенное, и повлиять на это невозможно. В этом смысле лучше прямой эфир, чем программа в записи. Иногда из выступления остаются какие-то обрывки и кроме недоумения это ничего не вызывает. Человек не виноват в том, что в результате монтажа осталось что-то невнятное.
Я возлагаю большие надежды на Синодальный информационный отдел РПЦ, и мне кажется, можно было бы сейчас многое сделать силами людей-профессионалов, по-настоящему воцерковленных.
Нам не следует тиражировать только православный лубок: юбки до пят, платочки, хороводы, куличи и яйца. Церковь же не этнографический музей. Нужно говорить о сути веры, о ее созидающей, жизнеутверждающей и преображающей силе. С другой стороны, необходимо использовать возможности, которые предоставляются обществом. И если есть интерес к мнению Церкви, то отвечать на него надо.
Конечно, я боюсь, чтобы участие священнослужителей не превратилось в такой дежурный набор ток-шоу – позвать и тех, и этих, и священников. Каждый раз нужно обговаривать, кто будет, что за тема передачи, какая цель.
Нужно свидетельствовать словом. Но какова мера ответственности за каждое слово! В Евангелии сказано: “За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда” (Мф. 12, 36). А здесь слово, сила которого увеличивается в миллионы раз. Как оно отзовется в сердцах телезрителей?
– Совсем отказаться от рассказа об обрядах?
– Нет, мы никогда не уйдем от обрядовой стороны. Обряд – это средство выражения религиозного чувства. Важно проникнутся тем, что обряжается. В чем суть веры, что это чувство дает человеку, как оно влияет на его образ жизни, на его мысли, на его мировосприятие, отношение к людям – вот что является главным. Гармонично сопрягая и то и другое, можно достичь результата и результата благодатного!
– Спасибо большое Вам за рассказ!
Творческий коллектив портала “Православие и мир” сердечно поздравляет Николая Державина с 50-летием. Многая и благая Вам лета, Николай Иванович!
__________________________________________
Некоторые фильмы и программы Н.И. Державина
Из цикла “Ставропигиальные Монастыри России ”
Родился я 15 мая 1962 года в семье священника, и вся моя жизнь, с самого раннего детства до сегодняшнего дня связана с Церковью.Мой отец, будучи рукоположен в священники, был направлен в самую глубинку России на один из сельских приходов Самарской епархии. Мама, коренная ленинградка, разумеется поехала с ним. У них родилось одиннадцать детей. Отец 40 лет прослужил на различных деревенских приходах. Я и мои старшие брат и сестра появились на свет в доме, где не было даже света и воды. Так что жизнь российской деревни мне известна не понаслышке. [Все дети в последствии связали свою жизнь с Православной Церковью. Братья Николая Ивановича стали священниками, сёстры - матушками].
В то время на Церковь оказывалось сильное административное давление - закрывались семинарии, храмы, монастыри. Папу часто вызывали в школу на собеседования: за то, что родители воспитывали детей в церковном духе, власти угрожали им лишением родительских прав. Тем не менее, мы выстояли.
Все дети, с самого раннего возраста регулярно ходили в храм и принимали участие в богослужении: мальчики помогали папе в алтаре, девочки пели в церковном хоре. И это служение, начавшееся чуть ли не с рождения, продолжается и сейчас - все мои братья приняли священнический сан и служат в различных епархиях России; все сестры замужем за священниками.
После смерти моего папы, протоиерея Иоанна, мама приняла монашеский постриг и продолжает свое церковное служение. Сейчас наше большое семейство, состоящее из 79 человек ближайших родственников, возглавляет бабушка. Ей 92 года. Пережив блокаду, она продолжает жить в Санкт-Петербурге. У нее трое детей, 16 внуков, 39 правнуков и 3 праправнука.
Сам я, после школы и Педагогического училища в г. Тольятти (художественно-графическое отделение), окончил Ленинградскую (ныне Санкт-Петербургскую) Духовную Семинарию, а затем и Академию. Там же защитил диссертацию и стал кандидатом богословия. Был оставлен в Академии профессорским стипендиатом, а через год назначен преподавателем в семинарии.
Еще учась в Академии, я стал помощником тогдашнего митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия. Когда в 1990 году Поместный Собор Русской Православной Церкви избрал его патриархом, он предложил мне стать его референтом, и я с благодарностью принял предложение.
В 1991 году начал работать на телевидении. На Рождество должна была состояться первая в нашей стране прямая трансляция богослужения из Богоявленского кафедрального собора Москвы. Патриарх благословил меня принять участие в этом новом деле. С тех пор, вот уже 12 лет я комментирую все трансляции патриарших богослужений.
[С 1991 года - президент информационного Православного телевизионного агентства (ИПТА). Сейчас Николай Державин - ведущий еженедельной телепрограммы "Православная энциклопедия", ведущий фильмов нового цикла "Ставропигиальные монастыри", которые рассказывают об истории, святынях, подвижниках и святых четырнадцати ставропигиальных монастырей].
Моя жена по образованию музыкант, работает музыкальным редактором в программе "Православная энциклопедия". Дочь заканчивает Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт.
В декабре 2003 г. выдвигался в Госдуму от Народной партии РФ. Не прошел в Думу, поскольку Народная партия не сумела преодолеть 5-ти процентный барьер.
См.: http://www.derzhavin.ru/about/biography.php, http://www.tvc.ru/about/derjavin.html,
http://www.portal-credo.ru/site/print.php?act=news&id=13509
19.10.2003, Фото: nagradanaroda.ru
Николай Державин известен широкой аудитории как бессменный ведущий программы "Православная энциклопедия", "Ставропигиальные монастыри России", а также ранее существовавших официозных православных программ и передач на ТВ.
Родился в Самарской области в многодетной семье священника, имел 10 родных братьев и сестер. Все братья Николая Ивановича стали священниками, а сёстры - жёнами священнослужителей.
После окончания средней школы Н. Державин поступил в Педагогическое училище, на художественно-географическое отделение. Поступать во советское время в высшие учебные заведения поповские дети не смели. Среднее специальное образование было удобной нишей для того, чтобы скоротать время перед поступлением в духовную семинарию. После поступления в Ленинградскую духовную семинарию церковный рост Державина выглядит вполне благополучно: академия, защита диссертации и присвоение степени кандидата богословия, профессорская стипендия и, наконец, должность преподавателя в семинарии – высшее признание "профпригодности".
Годы учёбы в академии стали для Н. Державина временем знакомства и начала работы с нынешним Патриархом Алексием, в то время – митрополитом Ленинградским и Новгородским, предопределив жизненный путь Державина.
После избрания на патриарший престол в 1990 г. Алексий предложил Державину стать его референтом, перебраться в Москву, вскоре поручил ему комментировать первую трансляцию патриаршего богослужения по ТВ.
Н. Державин известен близкими связями с генеральным продюсером телеканала "Московия" Андреем Писаревым и Владимиром Желонкиным – генеральным деректором ЗАО "Московия". В апреле 2001 года возник скандал в связи с проникновением в прессу информации о том, что двое вышеупомянутых деятелей вкупе с Державиным занимались реализацией "благословений" Патриарха на коммерческой основе. Они якобы брались за изготовление благословенных грамот, а также любых писем от имени Патриарха Московского и всея Руси. В зависимости от характера и содержания "документов" цены колебались от $ 1000 до $ 25 000.
Желонкин, Писарев и Державин сыграли специфическую роль в судьбе Православного информационного телевизионного агентства (ПИТА) – дочернего предприятия Московской патриархии. На протяжении 1996-99 гг. ПИТА, руководителями которой были Державин, Писарев и Желонкин, брало деньги с телеканалов и коммерческих структур за съёмки пасхальных и рождественских богослужений с участием Патриарха. Расценки на услуги агентства поражали воображение: только в 1998 году неформальная прибыль ПИТА составила $ 750 000. Не бедствовали и отцы-основатели православного телевидения: достаточно сказать, что бурная деятельность агентства позволила скромному референту Патриарха Державину приобрести квартиру на Донской улице в Москве стоимостью $ 150 000, а г-ну Писареву – квартиру стоимостью $ 200 000 в Потаповском переулке.
Тем не менее, в 1999 году Православное информационное телевизионное агентство фактически было объявлено банкротом – одни лишь долги ПИТА по зарплате составили почти $ 180 000. Погашать задолженность Желонкин, Писарев и Державин отказались: одной из сотрудниц ПИТА, которая перенесла голодный обморок, новоявленный генпродюсер "Московии", как ревностный христианин, саркастично заметил: "А кому сейчас легко?" В результате, несколько десятков сотрудников Православного агентства подали в суд иски о взыскании долгов по зарплате, и чтобы не погашать их, православные информаторы зарегистрировали новую, альтернативную структуру – Информационное агентство Русской Православной Церкви (ИА РПЦ), каковое возглавляли с марта 1999 г. и до самого пришествия на "Московию".
Следует заметить, что отношения создателей ПИТА с иерархами РПЦ МП также временами оставляли желать лучшего: Желонкин и его коллеги приложили немало усилий к дискредитации главы Отдела внешних церковных связей (ОВЦС) митрополита Кирилла, который считается одним из потенциальных преемников Патриарха Алексия II. А Андрей Писарев был уличён Церковью в том, что регулярно пользовался услугами колдунов и экстрасенсов некоего ООО "Мирослава", что категорически запрещено православным христианам.
Выход в политику Державина выглядит не столь уж необычным: с некоторого времени он принимает на себя некоторые почетные представительские функции Патриарха - например, вручение церковных орденов или участие в открытии памятников.
Мой отец, будучи рукоположен в священники, был направлен в самую глубинку России на один из сельских приходов Самарской епархии. Мама, коренная ленинградка, разумеется поехала с ним. У них родилось одиннадцать детей. Отец 40 лет прослужил на различных деревенских приходах. Я и мои старшие брат и сестра появились на свет в доме, где не было даже света и воды. Так что жизнь российской деревни мне известна не понаслышке. [Все дети в последствии связали свою жизнь с Православной Церковью. Братья Николая Ивановича стали священниками, сёстры — матушками].
В то время на Церковь оказывалось сильное административное давление — закрывались семинарии, храмы, монастыри. Папу часто вызывали в школу на собеседования: за то, что родители воспитывали детей в церковном духе, власти угрожали им лишением родительских прав. Тем не менее, мы выстояли.
Все дети, с самого раннего возраста регулярно ходили в храм и принимали участие в богослужении: мальчики помогали папе в алтаре, девочки пели в церковном хоре. И это служение, начавшееся чуть ли не с рождения, продолжается и сейчас — все мои братья приняли священнический сан и служат в различных епархиях России; все сестры замужем за священниками.
После смерти моего папы, протоиерея Иоанна, мама приняла монашеский постриг и продолжает свое церковное служение. Сейчас наше большое семейство, состоящее из 79 человек ближайших родственников, возглавляет бабушка. Ей 92 года. Пережив блокаду, она продолжает жить в Санкт-Петербурге. У нее трое детей, 16 внуков, 39 правнуков и 3 праправнука.
Сам я, после школы и Педагогического училища в г. Тольятти (художественно-графическое отделение), окончил Ленинградскую (ныне Санкт-Петербургскую) Духовную Семинарию, а затем и Академию. Там же защитил диссертацию и стал кандидатом богословия. Был оставлен в Академии профессорским стипендиатом, а через год назначен преподавателем в семинарии.
Еще учась в Академии, я стал помощником тогдашнего митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия. Когда в 1990 году Поместный Собор Русской Православной Церкви избрал его патриархом, он предложил мне стать его референтом, и я с благодарностью принял предложение.
В 1991 году начал работать на телевидении. На Рождество должна была состояться первая в нашей стране прямая трансляция богослужения из Богоявленского кафедрального собора Москвы. Патриарх благословил меня принять участие в этом новом деле. С тех пор, вот уже 12 лет я комментирую все трансляции патриарших богослужений.
[С 1991 года — президент информационного Православного телевизионного агентства (ИПТА). Сейчас Николай Державин — ведущий еженедельной телепрограммы «Православная энциклопедия», ведущий фильмов нового цикла «Ставропигиальные монастыри», которые рассказывают об истории, святынях, подвижниках и святых четырнадцати ставропигиальных монастырей].
Моя жена по образованию музыкант, работает музыкальным редактором в программе «Православная энциклопедия». Дочь заканчивает Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт.
В декабре 2003 г. выдвигался в Госдуму от Народной партии РФ. Не прошел в Думу, поскольку Народная партия не сумела преодолеть 5-ти процентный барьер.
Web-дизайн и ПО © Кирилл Щерба, Kirsoft Inc., 1996-2014
Все права © Благотворительный фонд "Русское Православие"
20 лет назад состоялась первая телетрансляция богослужения. В 1991 году Центральное телевидение в прямом эфире показало Рождественскую службу.
Что предшествовало трансляции, как и зачем она была организована, рассказывает комментатор Николай Державин , голос которого мы и сейчас слышим во время прямых эфиров из храмов в Рождество и Пасху.
В 1988 году, в год тысячелетия Крещения Руси, в самом конце программы «Время», перед прогнозом погоды, сказали о прошедшем Поместном соборе. Мы еще жили в стране, где Церковь старались не замечать, как будто ее вообще не было, где священник если и появлялся на экране, то только в негативном образе. Но в тот момент мы почувствовали - что-то меняется, и это было только начало перемен.
В конце декабря 1990 года Патриарх Алексий II благословил меня заниматься организацией прямой трансляции Рождественского богослужения. Я встретился с людьми из «Останкино». Мы поехали в Богоявленский собор для того, чтобы на месте посмотреть, где расставить камеры, свет, понять, чтó можно снимать, а чтó нельзя и т. д. Я рассказывал, как будет совершаться богослужение, показал, как устроен храм, где алтарь, где кафедра Патриарха.
Телевизионщики сказали, что богослужение - это, конечно, очень интересно, но непонятно. Что-то читают, поют, священнослужители входят в алтарь, выходят, Царские врата открываются, закрываются - всё это нужно объяснять зрителю, нужен комментатор! Но в «Останкино» не нашлось ни одного диктора, знающего богослужение, а ведь это принципиально - нужно понимать, когда можно говорить, когда делать паузу. И это прямой эфир - его невозможно будет переозвучить! Телевизионщики спросили меня: может быть, я за это возьмусь? Я сказал, что понятия не имею, как это делается! Но когда передал Патриарху Алексию наш разговор, он сказал: «Давай. Бог в помощь!».
20 лет в эфире…Николай Державин комментирует Рождественскую службу в Храме Христа Спасителя, 2010 год.
Другое измерение
Первая трансляция была незабываемой! Для Патриарха Алексия, для клира и больше всего - для народа. Конечно, обстановка в храме казалась крайне необычной: всюду стоят камеры, софиты, включен свет. Но Святейший очень терпеливо и внимательно к этому отнесся.
Конечно, мы заранее пришли в храм, всё проверили. Для меня в уголочке около алтаря поставили стол, два монитора. Я надел наушники, начался эфир. Режиссер сказал мне: «Начинай», и я произнес: «Здравствуйте, уважаемые телезрители!». Когда трансляция закончилась, и пошли титры, у меня возникло ощущение нереальности происходящего: как будто попал в другое измерение.
Для меня это был волнующий опыт, потому что без подготовки выйти в прямой эфир, и не просто на 10 минут, а на 3 часа, было очень непросто. Но с Божией помощью все удалось! Рейтинг оказался очень высоким. Мне тогда показывали замеры: порядка 20-30% телезрителей смотрели трансляцию Рождественского богослужения в 1991 году.
После эфира случалось, что меня узнавали по голосу и благодарили: для тех, кто не имеет возможности пойти в храм, большая радость наблюдать за службой хоть на расстоянии. Приходило много благодарных писем из-за границы: люди писали, что смотрели Рождественскую службу и чувствовали духовную связь с Церковью в России.
Надо меньше говорить?
Если вспомнить первые трансляции богослужений, то можно сказать, что главный их посыл был просветительский, миссионерский. Нужно было позволить советским людям, оторванным от Церкви, увидеть, что происходит в храме. Нужно было дать им понять, что там - Истина. Прямой эфир богослужений был одним из первых в СССР опытов массового распространения знаний о Церкви с позиции самой Церкви, ее свидетельством о самой себе, о литургической жизни и, в конечном итоге, о правде Божией.
За эти 20 лет мое собственное отношение к трансляциям менялось. Скажу откровенно: в последнее время мне кажется, что воцерковленным людям комментарии не очень нужны - они скорее даже мешают. С годами мне стало казаться, что нужно говорить как можно меньше, чтобы дать людям возможность самим воспринимать церковную службу - и не столько умом, сколько сердцем.
При этом я понимаю, что большинство телезрителей праздничного богослужения - неподготовленные, что появляются новые люди, которые в первый раз знакомятся с Церковью, с молитвой, и им обязательно нужно всё разъяснить. Поэтому нужно комментировать так, чтобы было интересно и простому человеку, и ученому, и взрослому, и ребенку, и церковному, и нецерковному. А это труднейшая задача!
Я стараюсь простыми словами говорить о сложных вещах. В паузах между частями богослужения я могу рассказать о том, что такое Рождество, почему мы его празднуем.
Мне кажется необходимым давать переводы на русский язык основных моментов службы, чтобы все было понятно. Я всегда даю перевод и комментарий апостольского и евангельского текстов, которые читаются за богослужением, перевод праздничных тропарей и кондаков. Но вместе с тем у меня всегда есть желание сохранить равновесие между необходимостью объяснять происходящее в храме и необходимостью сохранить благоговение во время богослужения…
Телевизор людей не изменит
Главной целью таких трансляций я считаю то, чтобы люди перестали смотреть церковную службу по телевизору, а сами пошли бы в храм на Рождество. Чтобы человек не просто заглядывал в церковь два раза в год на праздник, а стал бы активным христианином, членом конкретного прихода. «Виртуальное богослужение» не может заменить реального участия в Таинствах Церкви.
Трансляции важны для того, чтобы как можно больше людей задумались о смысле жизни и пришли в храм. Но одними телетрансляциями общество не изменишь. Перемена сознания людей - это тяжелая работа. Технически возможно организовать хоть круглосуточные трансляции богослужений, например, в Интернете, но если христиане не будут иметь «миссионерскую приветливость», как сказал владыка Иоанн Белгородский, то люди, придя в Церковь, потом уйдут из Нее.
Проповедь без агрессии
Новым годом в советское время старались подменить Рождество, как бы «затмить» широким размахом одного праздника - другой. Я - сын священника. Дети в церковных семьях получали такое воспитание, которое давало свободу мыслить и возможность «разуметь отвергать худое и избирать доброе». Родители нас воспитывали не столько антисоветски, сколько в духе церковного Предания, в духе патриотизма, в традиционном патриархальном укладе. Нас учили относиться к официальной информации с учетом наших знаний о гонениях на Церковь, о новомучениках, пострадавших за веру, мы имели не школьное представление об истории России. Агрессивными проповедниками мы никогда не были, но если нас о чем-то спрашивали - мы должны были, по словам апостола Петра, дать отчет в своем уповании «с кротостью и благоговением» (1Пет 3 :15).
И вот сейчас я так же рассказываю о Церкви, но уже для массовой телеаудитории. Этот рассказ стал моим послушанием и профессиональным занятием. Каждая трансляция - дело очень ответственное, требует большого напряжения. Однако это напряжение не влияет на главное - ощущение неземной радости Рождества, непередаваемой словами, которое с детства у меня ничуть не изменилось.
Загрузка...