IV. Радуга как разрешение антиномии временного и вечного Здесь перед нами обнажается основная трудность (апория) в понимании времени и временного. По-видимому, самое понятие перехода, как реального происшествия, уничтожается теми внутренними логическими противоречиями,

Мост олицетворяет сообщение между Небом и Землей, объединение человека и божества. Это образ связи между разными точками сакрального пространства. Мост всегда означал переход из одного состояния в другое, изменение или желание перемен.

Землю и Небо некогда соединял мост (или дерево, или лиана), благодаря чему люди без труда общались с богами, поскольку смерти не существовало. С тех пор сообщение между Землей и Небом было прервано, по мосту можно пройти только в качестве «духа», то есть для этого необходимо умереть или войти в состояние экстаза. Этот переход труден, он таит в себе множество опасных препятствий, и не все души в состоянии его преодолеть.

По своей сути символизм «узких врат» и «опасного моста» связан с безнадежными, казалось бы, ситуациями: надо попасть туда, «где ночь встречается с днем», или найти дверь в стене, войти на Небо через проход, открывающийся лишь на мгновение, пройти между двумя постоянно сталкивающимися скалами или между челюстями чудовища. Все эти мифологические образы выражают необходимость преодоления противоречий, устранения полярности, характерной для человеческого существа.

В иранской мифологии Чинват — мост через водную преграду, разделяющую царства живых и мертвых. В зороастризме распорядителем судеб становится Заратуштра, провожающий по мосту души праведных. В поздней традиции Чинват — это «мост судебного разбора», вершимого над душами умерших Митрой, Рашну и Сраошей. Под стопой грешника Чинват становится узким, «как лезвие бритвы», праведнику кажется шириной «в девять копий или двадцать семь стрел».

В древнекитайской символике мост, соединяющий с потусторонним миром, был очень узким, и грешники падали с него в грязный поток. Мост в виде ствола дерева должен был перейти паломник Сюань-цзян, который принес из Индии в Китай буддийское учение. Царь Му династии Чу в поисках бессмертия, путешествуя к Царице Запада, Син-ван-му, переходил реку по мосту из рыб и черепах.

В японской традиции божества Идзанаки и Идзанами, стоя на мосту-радуге, сотворяют землю. Они опускают в море яшмовое копье, в результате, из стекающих соленых капель образуются первые восемь островов.

В скандинавской мифологии мост-радуга Биврёст охраняется стражем, который перед концом мира трубит в рог, призывая богов к последней битве.

У финнов герой «Калевалы» Вяйнямёйнен, отправляясь в потусторонний мир, должен перейти мост из мечей и ножей.

У греков мост ассоциировался с образом Ириды — богини радуги, вестницы богов. Радуга и Млечный Путь считались мостами между небом и землей.

В христианстве в видении апостола Павла предстает «узкий, как волос», мост, соединяющий наш мир с Раем. Подобным образом в христианских традициях грешники, не сумев пройти по мосту, падают в Ад, так как «Тесны врата и узок путь, ведущий к жизни, и немногие находят их» (Матф., 5:14).

Средневековые рыцарские легенды говорят о мосте — «гладком, сверкающем на солнце мече», по которому Ланселот должен пройти к месту заточения Гвиневеры, а переход по нему «полон мук и страданий». Переход по мосту-мечу символически связан с посвящением, что подтверждается фактом, что подстерегающие его на другом берегу львы исчезают, когда испытание выдержано.

Предки славян верили, что по калиновому-солнечному мосту приходит к людям весна, когда Бог-Творец открывает небесные врата. По небесному мосту движется солнце. По мосту-радуге сходят с небес ангелы, чтобы набрать воду для дождя. Мост является и свадебным символом. По нему юноша и девушка переходят в новый период своей жизни.

В народных сказках мы находим калиновый, волосяной или «адский» мост. В начале моста героя встречает Баба Яга, а в конце — змей. Часто перед героем ставится сложная задача — построить за ночь чудесный мост, одна половина которого серебряная, другая — золотая.

Я дух самой природы
Без имени и чисел,
Живу я вместе с жизнью,
Не облеченный в мысли.
.......................................
В безудержном полете
Слежу миров круженье,
Охватываю взором
Всемирное строенье.

Я проникаю в сферы,
Где звук еще не создан,
Где ждут дыханья жизни
Бесформенные звезды.

Я — мост над черной бездной,
Я — свет над вечной мглою,
Неведомая лестница
Меж небом и землею.

Невидимая скрепа,
Я подчинить умею
Мир формы- миру мысли,
Мир хаоса- идее.

Я, наконец, та сущность,
Тот беспокойный свет,
Кому от века служит
Вместилищем поэт.

Густаво Адольфо Беккер

Наверное, многие слышали о примете: нельзя фотографироваться на мосту вместе с другом или возлюбленным: вскоре непременно расстанетесь. Откуда же она взялась?

Граница между мирами

Хотя искусство фотографии возникло относительно недавно, данное суеверие уходит корнями в глубину веков.
Известный философ-традиционалист Рене Генон в своей книге «Символы священной науки» утверждает, что мост с древних времен символизирует связь между двумя мирами, земным и небесным. «Переход моста - это переход из области смерти, где все подвластно изменениям, в область бессмертия, — пишет он. — Мост символизирует и опасность, которая подстерегает человеческое существо на пути к вечности».
Неудивительно, что у многих народов мосты служат символом перехода души в загробный мир. Так, в мусульманской традиции есть мост Аль-сират, который «тоньше волоска и лезвия меча». Если душа усопшего, переходя его, оступится, то угодит прямиком в ад. В ирландской мифологии ту же роль играет Мост Утеса. Сильные духом могут пройти по нему беспрепятственно, а под слабаками он проваливается…

Символ моста у славян

Наши предки – древние славяне — называли материальный мир Явью, а потусторонний — Навью. Они верили, что в Яви обитают живые, а после кончины их души уходят в Навь. Границей между Явью и Навью служил Калинов мост, проложенный через реку Смородину и фигурирующий во многих русских народных сказках и былинах (В.Я. Пропп. «Русская сказка»).
«Во многих традициях мост над водой или пропастью представляется волосом, ниткой, стебельком, узким бревнышком и т.п. Невесомые праведные души проходят
по ним, а под душами, отягченными грехами, тонкий мостик рвется, и души падают в ад», — пишет кандидат филологических наук Д.Н. Фатеев в работе «Образы-символы “Калинов мост” и “река Смородина” как элементы “пограничья” в заговорных текстах устного народного творчества».
А.Л. Топорков в статье «Мост» (Энциклопедический словарь «Славянская мифология») рассказывает о белорусском обычае перекидывать в память о покойном мостик через канаву или ручей. На дереве, из которого рубили мост, вырезали дату смерти и изображение серпа. Затем садились на этот мостик и поминали умершего. Также помянуть покойника должен был всякий, кто пройдет через мост.
Впрочем, некоторые этнографы, в частности В.Н. Вакуров и Н.П. Колпакова, указывают на то, что Калинов мост, напротив, символизировал любовь, свадебный обряд, прощание с девичеством, замужество.

Табу, связанные с мостами

Но надо полагать, именно с «загробной» сутью моста связаны магические табу. Например, и в наши дни не рекомендуется устраивать свидание или прощаться с кем-то на мосту: по поверью, вы можете больше никогда не встретиться с этим человеком.
Также говорят, что нельзя фотографироваться на мосту влюбленным парам, пока они не поженились – иначе расстанутся. Не стоит делать это и друзьям – дружба распадется… Ведь там, на мосту, якобы «истончается» граница между миром живых и миром мертвых, и в ваши отношения могут вмешаться потусторонние силы…
Конечно, верить в эти приметы или нет – вам решать.

Архитектурно-строительное искусство, служившее всегда практическим нуждам человека, часто наделяло свои создания другим, внутренним нематериальным смыслом. При этом особое духовное значение было не только уделом объектов, прямо обращенных к идейным или религиозным функциям (например, храмов или гробниц), но оно внедрялось также и в сугубо утилитарные постройки, в создании которых превалировало решение инженерных, технических задач. Это ярко проявляется в парадигме символики мостов.

Еще у древних народов мосты стали наделяться особым священным смыслом. С чем это было связано? Во-первых, с ценностью этих объектов: помимо строительной сложности возведения, мосты выполняли важные функции устройства прохождения дороги через естественные преграды (реки, ручьи, овраги, долины), т.е. играли огромную роль в торговых и военно-стратегических сообщениях. Отсюда возникла необходимость сберегать, охранять мосты, ценить людей, умевших мосты строить и ремонтировать.

Древнеримский историк Плутарх в своих “Сравнительных жизнеописаниях” рассказывает о жрецах-понтификах, которые справляли свои обряды у мостов, но также умели их починить и охранять (понтифик (лат.) - мостостроитель). Интересно, что титул “великий понтифик” присваивался с тех пор римским цезарям, и до сих пор глава римско-католической церкви носит это имя.

Духовный смысл мостов в культуре различных обществ создавался не только исходя из практической ценности и необходимости закрепить в общественном сознании понимание их как важных частей инфраструктуры государств. Мосты также стали символом самоутверждения человека и преодоления сил природы.

История донесла до нас имя другого мостостроителя древности - Гая Юлия Лацера, построившего в первом веке нашей эры мост через реку Тахо близ города Алькантара в Испании. Символическое значение моста отражается уже в его архитектуре - посередине моста зодчий возвел торжественную арку, написав на ней гордые слова: “Я построил мост, который переживет века…”

Так, в архитектуре мостов появляются элементы, которые прямо не связаны с его конструктивным строительным решением, но являются отображением духовной культуры того или другого народа. Римляне строили арки на мосту (посередине проезжей части моста или иногда при выезде).

Особое символическое значение имели въезды на мост, ведь символический смысл среды раскрывался именно при переходе от одного вида пространства к другому (в данном случае “дорога - мост”). У въездов ставили охрану, взимали плату за проезд.

Древние китайцы, которые также были искусными мостостроителями, украшали как въезды на мост, так и его перильные ограждения. Марко Поло, попавший в Китай в эпоху монгольского правления, упоминал о старых мостах во многих китайских городах. Мосты пышно украшались мраморной скульптурой. При въездах ставились вертикальные обелиски, а вдоль перил - скульптурные изображения львов. И то и другое также имело “охранительный” смысл. Формирование архитектурных традиций происходило, таким образом, через создание эстетических, художественных объектов, которые становились культурными символами.

Ренессанс, который стал осознанно использовать духовные символы предыдущих эпох непосредственно в качестве объектов искусства, также активно украшал мосты, по-прежнему являвшиеся важной частью феодальных военно-коммуникационных и торговых систем.

Отсюда целое направленное развитие европейской архитектуры мостов Возрождения и барокко с их богатой художественной символикой: скульптурой, орнаментами, декоративными деталями (яркий пример - Карлов мост в Праге).

Как же может выглядеть эта древняя культурная традиция в современном белорусском мостостроении? Именно как военно-стратегические объекты - еще со средневековых времен сохранилась память о замечательных мостах в Гродно и Витебске. Интересными конструктивно и архитектурно были мосты дореволюционного периода в Витебске, Могилеве, Гомеле, разрушенные во время Первой мировой и Великой Отечественной войн. И вообще мосты на Беларуси страдали особенно сильно.

Традиция архитектурного решения мостов стала возрождаться только в послевоенные годы (например, Кировский мост в Витебске). Сейчас, в новое время, наполненное переменами и надеждами на будущее, архитектурная символика мостов может снова возродиться.

Залогом этого служат и необходимость восстановления связи Беларуси с общеевропейскими культурными традициями, и поиски духовных символов сегодняшнего времени.

Современные архитектурные, скульптурные и дизайнерские приемы могут работать в контексте исторических традиций. Культура не является неподвижной, но она должна быть той живой духовной силой, которая, опираясь на традиции, стремится возродить силы нации.

Архитектурное решение мостов в Витебске (1985), Полоцке (1988), Бобруйске (1986, 2001), Новополоцке (2000), в Пинске (2002), у Пинска (2002), путепроводов на МКАД (2001), в Минске на пр. Машерова (2003).

Главный архитектор А.С. Сардаров

При участии: Т.В. Башаримовой, С.М. Бегма, Н.Л. Максименко.

Скульпторы: В.В. Заведеев, С.М. Горбунова, А.М. Финский.

Мост свои самые сокровенные тайны выдаст только тринадцатого числа ровно в тринадцать часов. Почему так происходит? Да потому, что в астрологии, астронумерологии и эзотерике тринадцать означает примерно то же, что и мост: переход, выход за границы привычного бытия.

Украденное время

Чтобы разобраться в скрытом смысле якобы русского слова «мост», попробуем разглядеть сквозь наслоения веков его истинное лицо, проследить родословную. Любому школьнику известно, что основной смысл слова заключен в корне. Но нередко первоначальный корень со временем утрачивается. Так случилось и с мостом.

По одной из версий, на самом деле, «мо» и «ст» – два отдельных корня, которые настолько растиражировались в различных производных, что сегодня их почти не узнать. Корень «мо» пришел в латинский из более древних языков и когда-то был самостоятельным словом, означающим время как некую предельную, непостоянную, ускользающую величину.

Кстати, в современном английском есть разговорное слово «mo», сокращенное от moment (момент) – короткий отрезок времени. Но гораздо чаще «мо» маскируется более тщательно. Вспомним, к примеру, международные слова мобильный, мобилизация, автомобиль. Все эти понятия так или иначе связаны с временными рамками. Так, и мобильный телефон, и автомобиль, каждый по-своему, сокращают расстояния и экономят время. И даже мода является прапраправнучкой старого «мо». Недаром о ней говорят: «быстротечна, как время».

К корню «мо» восходит еще одно понятие, связанное с лимитом времени: смерть – иначе говоря, предел нашего временного пребывания на земле. В русском варианте от «мо» осталась только буква «м», в латинском «mort» корень «мо» сохранился полностью. (Если вы заметили, и в русском, и в латинском словах присутствует сочетание «рт». Оно не случайно: «р» и «т» – корневые буквы слов «remains» (останки, плоть) и «terra» (земля).

По-моему, мы достаточно разобрались с «мо», чтобы перейти ко второму корню – «ст». Совершенно очевидно, «ст» имеет отношение к словам «стоять», «устойчивый», «застывший». В латинских языках это stabilio – стабильность, stabilum – стоянка, постоялый двор, statua – статуя, stirps – корень, основа, ствол. Сюда относятся и такие привычные русские слова как мостовая, стол, стерня, стелить, устойчивость, стебель, стан, строение и многие другие.

Итак, сделаем предварительный вывод: мост – некое сооружение, стоящее на страже времени. Запомним это, но предпримем еще одну попытку расшифровки. В английском языке есть слово steal – кража, воровство. В таком случае, мост – нечто, позволяющее украсть время. А ведь именно с этой практической целью и строятся мосты.

В большинстве культур мост символизирует переход из мира живых в мир мертвых. Так, зороастрийцы полагают, что души умерших оказываются перед Мостом Разделения (Чинват Парвата), пройдя через который они попадут в рай. Однако мост становится очень узким, если на него ступает грешник. Согласно исламу, мост, ведущий в царствие небесное, узкий, как лезвие меча. У североамериканских индейцев он представляет собой тонкое бревно.

Мо – великий и ужасный

По статистике, около семидесяти процентов самоубийц решает свети счеты с жизнью именно на мосту. Как это объяснить? Ведь гораздо надежнее броситься вниз с многоэтажного дома – и высота достаточная, и под ногами вместо плещущейся воды земная твердь. К чему испытывать судьбу?

Дело в том, что на подсознательном уровне все мы, даже убежденные атеисты, воспринимаем смерть как переход в иное состояние. Что ждет человека за роковой чертой: небытие, загробный мир, другое измерение – каждый понимает по-своему. Для нас важно, что мост и смерть – одного поля ягоды, ибо произрастают из единого корня: «мо». Напрашивается мысль, что «мо» - не просто сочетание букв, а имя забытого ныне древнего божества. Этот самый Мо помогает покончить с временным существованием, служит своеобразным мостиком в иную жизнь . Никого он вам не напоминает? Ну, например, перевозчика Харона, который доставлял души умерших в Аид, перевозя их на лодке через реку Стикс. Надо сказать, что древние корни всегда имеют несколько значений, пусть даже и близких по смыслу. В корне «мо» кроется еще одно понятие: посредник, проводник.

Древние римляне считали строительство мостов уделом посвященных, а самые красивые мосты – результатом сговора зодчего с потусторонними силами.

Верховный жрец в Древнем Риме именовался Понтифик, что буквально переводится как «возводящий мост». Много позже, в середине XII века, святой Бернар в трактате «О правах и обязанностях епископов» писал, что римский понтифик, как следует из этимологии имени, был мостом между Богом и Человеком.

Кстати, вы замечали, что во множестве фильмов мост становится ключевой точкой в развитии сюжета? Это и фильмы-катастрофы, как «Мост Кассандра», и приключенческие, как эпопея об Индиане Джонсе, и мистические картины, где мост позволяет героям попасть в другое измерение или эпоху. Так, знаменитый Бруклинский мост помог героям нескольких кинолент осуществить путешествие во времени. Разумеется, это не случайно. Между Небом и Землей (где, собственно, и проходят мосты) под покровительством стихий – земли, воздуха, металла или дерева (смотря из чего сделан мост), воды (обычно мосты висят над водой) создаются условия для некоего коридора, позволяющего осуществить особый, мистический переход.

Так что, получается, мост – место сакральное. Здесь можно познать время: вернуться в прошлое, заглянуть в будущее или сделать то и другое - ведь прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно.

Переход «13»

Почему я предложила взобраться на мост именно тринадцатого числа в тринадцать часов? Потому что в астрологии, астронумерологии и эзотерике тринадцать означает примерно то же, что и мост: переход, выход за границы привычного бытия. В Зодиаке есть тринадцатый знак – Змееносец, открывающий ворота из так называемого Нижнего Зодиака в Верхний, позволяющий человеку вырваться из колеса Сансар и перейти на новый виток развития.

Люди суеверные считают, что тринадцать обладает зловещими свойствами. Но причина тому - не реальные «провинности» «чертовой дюжины», а страх перед неизведанным. Ведь все, что лежит за пределами нашего понимания, кажется опасным. Не даром саму смерть связывают с этим числом: мы не знаем, что ждет на том берегу, когда совершим свой последний переход, и – боимся.

Чтобы избавиться от страха переломных моментов, человек придумал праздники , соответствующие тем или иным точкам перехода. В частности, смене временных циклов (проводы зимы, встречу солнца, нового года и так далее). Когда пируешь, пляшешь, поешь песни, бояться как-то не получается. К тому же, в разгар веселья можно и не заметить самого момента перехода – и все страшное останется позади. Отголоски древних обрядов сохранились по сей день. Конечно, не каждый отмечает масленицу или день летнего солнцестояния. Но в новогоднюю ночь под бой курантов бокалы с шампанским поднимают почти все. Именно в эту минуту к нам приходит Дед Мороз (потомок нашего старого знакомого Мо), чтобы открыть ворота в новое время.

Число тринадцать руководит и переходом из одной эпохи в другую. Кстати, мостов в такие времена сооружается больше обычного. Вспомним хотя бы Петербург, возведенный на воде и пересеченный десятками мостов. Этот город был основан на этапе «строительства» новой Руси.

Гермес и его команда

Тринадцать астрологически связано и со знаком Близнецов, которым управляет Меркурий (13 = 1 + 3 = 4, а четверка – число Меркурия). Кстати, в шумерских табличках эту планету называют Моммо (опять Мо!). Если посмотреть на звездную карту, станет очевидным, что именно Меркурий прокладывает мост между Солнцем и другими планетами нашей системы, поскольку его орбита расположена ближе всего к дневному светилу.

Как известно, Близнецы и сам Меркурий заведуют связями, контактами, переговорами. Они большие умельцы наводить мосты между людьми, организациями, странами. Надо вспомнить и мифологического Гермеса (в римской традиции – Меркурия) – бога в крылатых сандалиях, приносящего людям сообщения из Верхних сфер (например, от Богов Олимпа), и великого Гермеса Трисмегиста – учителя всех посвященных, открывшего людям божественные знания . Главный мост, который может преодолеть человек в земной жизни, благодаря духовному развитию и при поддержке Гермеса Трисмегиста, – мост между собственным сознанием и подсознанием, открывающий неисчерпаемые богатства духа.

Напоследок хочу сказать о верных подданных великого Мо – о проводниках. В каждую эпоху существуют люди, призванные препроводить человечество в новое время, помочь преодолеть ворота Мо. Среди них - служители искусства, открывающие иное видение мира, психологи и эзотерики, помогающие проложить мост к собственной душе, великие правители, ведущие свой народ на следующий виток эволюции. Есть среди таких людей и сталкеры, как герой повести Стругацких «Пикник у обочины», и простые проводники поездов. Но все они одинаково важны для нас, поскольку без них порой и на маленький мосток ступить страшно.